50 оттенков серого актеры инстаграм
Джейми Дорнан: в эротических сценах мы с Дакотой Джонсон смешили друг друга
В заключительном фильме трилогии, «Пятьдесят оттенков свободы», который выходит на российские экраны 8 февраля, герои уже женаты, но их жизнь не стала скучнее. Наоборот, любовный сюжет неожиданно приобретает черты триллера. Накануне премьеры «ТН» побеседовала с исполнителем главной роли.
фото: Nino Munoz for Universal Pictures/UPI Россия
— Джейми, оглядываясь назад, как вы оцениваете свое долгое «путешествие» длиною почти в четыре года?
— Действительно, фильм «Пятьдесят оттенков серого» вышел в 2015 году, а снимали его в 2014-м. За это время я приобрел неоценимый опыт и, конечно, вырос как актер. Ну и, безусловно, приятно быть причастным к тому, что нравится многим людям.
— «Пятьдесят оттенков серого» сняла Сэм Тейлор-Джонсон. Что, по-вашему, режиссер Джеймс Фоули привнес в картину нового по сравнению с первым фильмом?
— Джеймсу наверняка было не очень просто запрыгнуть в поезд, который уже покинул станцию. Тем не менее ему это удалось: он с уважением отнесся к тому, что делал его предшественник, и при этом снял свое кино. В ситуации, когда ты подхватываешь работу другого человека, следует быть предельно деликатным, и Джеймс прекрасно с этим справился.
— В первых двух картинах отношения между главными героями — Кристианом Греем и Анастейшей Стил — были весьма непростыми. Как они развиваются в новом фильме?
— Можно сказать, они входят в более позитивное русло. Так как наши с Дакотой Джонсон персонажи теперь женаты, они все больше напоминают обычную семейную пару. Но это не значит, что их жизнь становится скучнее. Как вы догадываетесь, любовь героев вновь подвергается испытаниям.
Во-первых, супружество само по себе немалое испытание для влюбленных — думаю, люди, состоящие в браке, понимают, о чем я говорю. А во-вторых, чувства героев неоднократно проходят проверку на прочность благодаря автору сценария. (Смеется.) Например, когда на сцену выходит бывший босс Анастейши Джек Хайд, романтический сюжет явно сворачивает в сторону триллера.
— То есть зрителя ждет много экшена?
— Именно. Хотя съемки второго и третьего фильмов велись параллельно, работать над картиной «Пятьдесят оттенков свободы» мне было интереснее. В ней действие развивается более стремительно, есть сцены автомобильных гонок, драк… Нельзя сказать, что драк и погонь на мою долю пришлось так уж много, но я не без удовольствия расшвыривал коллег-актеров вокруг себя и делал разные трюки.
— В картине «Пятьдесят оттенков серого» Кристиан пытался во всем контролировать Анастейшу, в фильме «На пятьдесят оттенков темнее» она уже диктует ему свои условия. Кто владеет ситуацией в третьей картине?
— Можно сказать, герои сошлись в середине и балансируют, стараясь достичь компромисса, которого требует от влюбленных семейная жизнь. Грубо говоря, они пытаются работать в одной команде, а не вести борьбу за доминирование.
— Ваш герой отличается от того Кристиана, которого мы видели в первых двух фильмах?
— Я бы сказал, что он стал более понимающим, более человечным, что ли… По сравнению с первой картиной, где мысли и поступки Кристиана было сложно понять, сейчас перед нами открытая книга.
Для любого актера подобная роль — своеобразный вызов. Сложность состояла в том, что, с одной стороны, надо было сыграть этакого отстраненного и холодного типа, привыкшего контролировать все вокруг, а с другой — обаятельного парня, который нравится окружающим.
— А что вы можете сказать о героине — Анастейша очень изменилась со времен фильма «Пятьдесят оттенков серого»?
— Она наконец повзрослела, обрела свой голос и превратилась в сильную, независимую женщину, которая сама принимает решения. Становится ясно, что Анастейша действительно любит Кристиана. Одним словом, она теперь не та безответная овечка, что была раньше, и Кристиан это принимает, так как тоже по-настоящему любит.
— Какие еще интересные персонажи появляются в картине «Пятьдесят оттенков свободы»?
— Один из основных — Джек Хайд. Зрители познакомились с ним в фильме «На пятьдесят оттенков темнее», но в новой картине он устраивает настоящую встряску главным героям, становится источником драмы и экшена. Эрик Джонсон очень хорош в этой роли, а еще он выше меня, что не может не раздражать. (Смеется.)
Еще один персонаж — Джиа Маттео (ее играет Ариэль Кеббел), дизайнер, которая работает над интерьером нового дома Кристиана. Она откровенно флиртует с моим героем, чем вызывает вспышки ревности у Анастейши. Но Кристиан спокойно реагирует на эту ситуацию — он действительно счастлив с Анастейшей.
— Слышал, что вы очень сдружились с исполнительницей роли Анастейши. Это правда?
— Мы обожаем друг друга. Если бы между нами с Дакотой не было особой химии, мы не смогли бы сыграть те особенные отношения, которые связывают наших героев. Мы прошли весь этот путь вместе, и сейчас, когда съемки подошли к концу, остаемся большими друзьями. Уверен, что мы и впредь будем поддерживать друг друга. Ведь эта работа очень сильно повлияла не только на нашу карьеру, но и на нас самих. Нить, что нас связывает, так просто не разорвать. Это навсегда.
Кадр из фильма «Пятьдесят оттенков свободы»
Фото представлено UPI Россия
— Столь теплые отношения помогали вам во время съемок эротических сцен?
— Еще как! Страсть, буквально сжигавшая Кристиана и Анастейшу в первых двух фильмах, не идет на убыль. Наоборот, она становится еще сильнее. Кажется, эти ребята ненасытны, они не могут и дня прожить без секса.
Эротические сцены очень сложны для актеров — снимаясь в них, ты чувствуешь себя весьма уязвимым. Здесь нужно абсолютное доверие к партнеру. И если в фильме «Пятьдесят оттенков серого» мы с Дакотой только знакомились, наши отношения лишь набирали обороты, то потом уже хорошо чувствовали друг друга. Даже иногда умудрялись смеяться, что существенно облегчало работу.
Вообще, на площадке было немало моментов, вызывавших смех. Помню, мы никак не могли перестать хохотать во время съемок свадебной сцены. Мы вдруг поняли, что парень, который поднимался с нами в лифте в первом фильме, теперь сидит в первом ряду на брачной церемонии. Нам почему-то показалось это очень забавным. Мы с Дакотой часто смешили друг друга.
И это прекрасно: трудно работать, когда все вокруг слишком серьезно. Жизнь коротка, и надо успеть ею насладиться. Конечно, к работе следует подходить со всей ответственностью, но хорошо бы и получать от нее удовольствие. Мы же актеры, и наша главная задача — развлекать людей. А как это делать, если не относишься к себе с юмором? В принципе это применимо к любой профессии. Мой отец, к примеру, хирург, но это один из самых веселых людей, которых я встречал.
— Было ли на съемках что-то такое, что запомнилось особенно?
— Прежде всего то, что, как я уже говорил, параллельно мы снимали сразу две картины. На мой взгляд, это очень облегчило жизнь всей съемочной группе. Ты знаешь, что на шесть месяцев надо забросить все дела и целиком сосредоточиться на работе. Это помогает сэкономить не только время и деньги, но и силы.
Еще один бонус — поездка во Францию, куда герои отправляются в свадебное путешествие. Съемочный график был не очень жестким, так что у нас хватало свободного времени. Мы с Дакотой и другими актерами использовали его на то, чтобы побродить по Парижу и Ницце, поплавать в море и даже покататься на водных лыжах. Это были прекрасные дни.
Родился: 1 мая 1982 года в Белфасте (Северная Ирландия, Великобритания)
Семья: жена — Амелия Уорнер, актриса; дочери — Далси (4 года) и Элва (2 года)
Карьера: модель, музыкант, актер. Работал моделью известных марок, играл в британской группе Sons of Jim. Как актер дебютировал в фильме Софии Копполы «Мария-Антуанетта» (2006). Снимался в сериалах «Однажды в сказке», «Крах», фильмах «Антропоид» и др. Прославился ролью богача Кристиана Грея в фильмах «Пятьдесят оттенков серого» и «На пятьдесят оттенков темнее»
Джейми Дорнан и его жена Амелия Уорнер впервые за долгое время вышли вместе в свет
Звездные пары
Джейми Дорнан и Амелия Уорнер
Еще одной звездной парой, для которой Лондонский кинофестиваль послужил прекрасным поводом, чтобы выйти вместе в свет, стали 39-летний Джейми Дорнан и его 39-летняя супруга Амелия Уорнер. Вчера супруги появились вместе на премьере фильма «Белфаст», в котором Дорнан исполнил главную роль. На красной дорожке пара позировала держась за руки. Джейми и Амелия были в прекрасном настроении и улыбались, глядя друг на друга.
Джейми Дорнан и Амелия Уорнер 
Часть меня склоняется к тому, что надо бы взять перерыв после рождения третьего ребенка. Но потом я понимаю, что у нас выходят действительно прекрасные дети. И если моя жена захочет, мы будем продолжать их делать, до тех пор пока сможем. Все зависит только от нее. Мое дело — нехитрое, — говорил он.
Супруги не любят публичность и предпочитают проводить свободное время с детьми — светские мероприятия и вечеринки их не привлекают.
Мы с женой начинаем паниковать, если уже десять вечера, а мы еще не спим, — отмечал Дорнан.
Дакота Джонсон: «Мы друг друга ненавидим, но встречаемся»
Снявшись в фильме «Пятьдесят оттенков серого», она чудом избежала клейма актрисы, интересной лишь в откровенных сценах. 29-летняя Дакота рассказала, что по сей день обращается к психотерапевту, чтобы справиться со множеством проблем, из-за которых долго считала себя «ходячим недоразумением».
— Дакота, знаю, что вы не любите вопросы о фильме «Пятьдесят оттенков серого».
— А я очень замкнутый человек и в принципе не люблю вопросы. (Смеется.)
— И все же. Как теперь, спустя почти четыре года после выхода первого фильма трилогии, вы относитесь к своей скандальной роли? Вам неприятно о ней вспоминать?
— Остроумно! Конечно, всех зацепило то, что вы не побоялись сыграть героиню, которую зрители видят обнаженной на экране практически все время, а не в одной-двух сценах. Ваш отчим Антонио Бандерас вас тогда поддержал, сказал, что гордится вами, но смотреть фильм так и не смог…
— Никто из моих близких не смог. Но, знаете, пресловутая «обнаженка» — уникальный опыт для актера, поверьте. Нет мейкапа, одежды, аксессуаров, помогающих задавать тон персонажу. Ничего нет — только голая и чистая правда. Обнаженная. И твой единственный инструмент — игра. И это проверка на мастерство. Подумайте, как надо доверять партнеру, чтобы сыграть столь близкие отношения! У нас с Джейми не было никаких сдерживающих моментов, торможения. Но все же это — рулетка! Что, если бы он оказался тем еще мерзавцем? (Смеется.) Честно признаюсь: я не уверена, стану ли соглашаться на что-то подобное, когда постарею и моя грудь, например, обвиснет. Но мне все равно ближе европейская ментальность. Ну неправильно это — заниматься на экране любовью в нижнем белье, трусах и лифчиках. А это все еще происходит в американском кино, весьма пуританском по сравнению с европейским.
Мне всегда нравились женщины, осознающие свою сексуальность. Я не думаю, что быть уважаемой и делать карьеру можно только будучи асексуальной. Это двойные стандарты в обществе. То, что позволено мужчинам, — властность, агрессивность, начальственные замашки босса — у женщин считается проявлением стервозности и сучьего характера, поведением «дивы». Дикость какая-то!
— А правда, что вы с трех лет — с трех! — ходили к психотерапевту? Вернее, вас водили, конечно.
— Да. И, пока ждала своей очереди, играла в игрушки в его офисе. (Смеется.) Ни для кого не секрет, что у моих родителей в свое время были серьезные проблемы с алкоголем и наркотиками. ( Мелани Гриффит вступила в связь с Доном Джонсоном в 16 лет и сбежала с ним из дома. Бурный роман и брак сопровождались чередой грандиозных скандалов: пьянство, наркотики, сплошной рок-н-ролл. Расставшись и на славу погуляв, они вновь поженились через 13 лет. — Прим. ред.) Когда я родилась, оба хотели быть уверены, что со мной все в порядке. Вот и организовали мне всю возможную помощь — всех врачей в одном флаконе. Но и кроме здоровья поводов для беспокойства было немало. Мне пришлось мириться и с их разводом (родители Дакоты расстались в 1996 году, когда ей было всего шесть лет. — Прим. ред.), и с бесконечными переездами, и со сменами школ. Новые друзья появлялись и исчезали. Родители брали меня с собой на съемки то туда, то сюда, то вместе, то врозь. Я была как кораблик без руля и ветрил. Лишенная якоря, выбитая из колеи, смущенная. Учебу ненавидела. Не понимала, почему должна была неожиданно оказаться, например, в Будапеште. Там мой отчим Антонио Бандерас снимался в фильме «Эвита», и моя мама поехала с ним и с детьми. (У Мелани в промежутке отношений с Джонсоном родился сын Александр. — Прим. ред.) И я полгода жила в отеле, там же училась: ко мне прямо в номер приходили учителя. Или же я оставалась с бесконечно менявшимися нянями. Нет, я не в состоянии была все это осознать. И долгое время мне казалось, что со мной что-то не в порядке, что это я сама — сплошное ходячее недоразумение, поэтому и жизнь у меня такая несуразная. Слава богу, теперь я многое понимаю совсем иначе… И наверное, поэтому я, в отличие от многих, любила и люблю терапию. Не представляю, что бы без нее делала. Правда! Все, на мой взгляд, должны быть в терапии. А я в этом так давно, что уже сама могу себя проанализировать, но продолжаю ходить на консультации. Знаете, чему научили меня годы психоанализа? Никто на свете не знает точных для тебя ответов. Никто на твой вопрос не ответит наверняка. Все это внутри человека. Нужно быть очень честной с собой. А ведь часто именно это оказывается самым болезненным…
— В фильме «Ничего хорошего в отеле «Эль Рояль», который выходит сейчас на экраны, вы снимались с Джоном Хэммом, Джеффом Бриджесом, Крисом Хемсвортом. Как вам эта компания?
— Отели, где происходят страшные и загадочные вещи, — очень популярный сюжет и у зрителей, и у сценаристов, и у режиссеров…
— А что же происходит в отеле «Эль Рояль»?
— О, это очень интересный отель на границе Калифорнии и Невады. Причем буквально: одна часть — в штате Калифорния, другая — в Неваде. Все, кто оказывается там в одно время, преследуют совершенно разные цели. Но все они необычным образом тесно связаны друг с другом. И их главная задача, как и положено в классическом фильме-нуар, — пережить эту ночь и остаться в живых.
— И это реальное место?
— Нет, отель построили в павильоне, воссоздав реальную обстановку. Но вместе с тем она достаточно жуткая, подходящая для невероятных происшествий. Главная интрига и идея фильма — искупление, возвращение к себе. Все герои бегут от себя, хотят скрыться и скрыть свои грехи, поэтому и проходят через этот мистический отель… Жизнь — зебра: полоса черная, полоса белая, свет сочетается с мраком. Это метафора бытия — и фильма.
— Мама одобрила. Она уважает его за стремление оградить меня от сплетен и публичности. Отец пошутил, что слегка побаивается этого романа, но что я «большая и умная девочка, как-нибудь справлюсь»…
— Что-нибудь добавите к этим характеристикам вашего бойфренда?
— Я очень-очень счастлива! (Улыбается.)
— О да, с детства. Не зря же собиралась стать балериной. Кстати, в «Отеле «Эль Рояль» много моей любимой музыки из 60-х. Это вообще зацепило меня больше всего в сценарии! Музыку любят и Джефф Бриджес — он же не только актер, но и музыкант, — и режиссер Дрю Годдард. Часто по утрам, сидя в трейлере-гримерке, мы решали, кто сегодня будет диджеем. Музыка в фильме не фон, а своего рода ключ. Мне кажется, каждый персонаж символизирует свою музыкальную тему, и в этом разгадка происходящего с ним. Хотя мы, конечно, слушали разные композиции, и современные тоже. Я никогда не смотрю свои фильмы. Потому что сама себе самый худший враг. Как никто, умею себя покритиковать. Но это кино я, возможно, все-таки посмотрю. Да, интригующее и страшное, но оно еще и произведение искусства. А это большая редкость.
— В последнее время о 60-х снимается столько фильмов и сериалов! Что же, по вашему мнению, привлекательного в той эпохе?
— Я думаю, это было время, когда люди разрушали стереотипы, особенно женщины. До той поры для них было нехарактерно открыто, откровенно проявлять свои эмоции и мысли.
— Интересно, как ваша бабушка Типпи Хедрен относится к современному движению в защиту жертв сексуального насилия в Голливуде? Она же, в сущности, одна из них.
— О, моя бабуля была уверена, что мужчины всегда, во веки веков, будут вести себя именно так. Но нет. Вот почему она конечно же восхищена этим движением и поддерживает его. Как и моя мама. Бабушка у меня по-прежнему элегантная, сильная, талантливая. Как ужасно, что ее карьера была разрушена Хичкоком, когда она не захотела стать его любовницей. Твердо сказала «нет». Бабушка живет вдалеке от Голливуда — в Техасе. Создала там что-то вроде убежища для диких животных и прекрасно себя чувствует.
— А вы свой дом уже обрели — после многих лет, прожитых с родителями в отелях?
— Да, я купила дом в Лос-Анджелесе. Небольшой, как домик на дереве или на воде. Он соответствует моему характеру — непубличному совершенно — и такому же образу жизни. Дом старый, 1947 года, конечно, я его модернизировала, но только внутри. Мне нравится в нем бывать. Там у меня офис, я потихоньку занимаюсь продюсерской работой. И впервые у меня есть своя студия. Все, что я люблю. Краски, уголь, холсты, дорогие моему сердцу вещички и множество книг. Бесконечные полки с книгами и альбомами. Мое убежище. Кругом зелень, цветы, много птиц. Я там чувствую себя Белоснежкой! (Смеется.) Жаль, нечасто удается проводить там время. Мне кажется, я никогда этот дом не продам. Даже если он окажется слишком маленьким для меня и моих занятий…