Что такое публичная порка
«Публичная порка» недопустима. Как правильно критиковать сотрудников?
Каждый руководитель по-своему решает вопрос о том, как наказывать сотрудника за ошибки. Одни выбирают систему общественного порицания, другие устраивают разбор полетов за закрытыми дверями.
О том, как правильно, с наименьшими потерями для сотрудника и с наибольшей пользой для бизнеса критиковать подчиненных рассказал Константин Андреев, управляющий партнер Redday event.
— С моей точки зрения, критика на совещаниях допустима, но в совершенно определенном ключе.
Существует два вида порицания: конструктивное и деструктивное. Конструктивное предполагает разбор ошибок исключительно на профессиональном уровне без перехода на личности и дискредитации всей деятельности сотрудника в данной компании из-за какой-то недоработки, а деструктивное, напротив, содержит размытые формулировки и основано больше на эмоциональном восприятии личностных качеств работника, который что-то сделал не так.
Часто это сопровождается навешиванием ярлыков: «глупый», «необязательный», «неисполнительный» и т.д. При этом разбора конкретной ситуации, в которой человек совершил ошибку, не происходит. Сотрудник не получает четкого понимания, что же он в данный момент сделал не так, соответственно, не имеет возможности проанализировать и устранить свой промах, а руководитель не получает желаемого результата. Это непродуктивный порочный круг, который обрывается в тот момент, когда у кого-то из оппонентов лопается терпение и конфликт приводит к расторжению трудовых отношений.
Вместо этого логично было бы выразиться по-другому, к примеру: «Мы задержали сроки предоставления документов, это привело к таким-то и таким-то проблемам, которые мы теперь совместно будем решать, для этого понадобится то-то и то-то». При этом человек, по вине которого возникла проблема, прекрасно все знает сам, он уже испытывает чувство вины и готов приложить усилия для исправления ситуации.
Согласно деловому этикету, деструктивная критика недопустима вообще, однако мы живем в реальности, где многое не соответствует тому, как это должно быть. Конструктивная же, без перехода на личности, тем более на личностные качества, более чем допустима и даже приветствуется во многих ситуациях, потому что от ошибок и недоработок не застрахован никто.
Вообще, выговоры на планерках и прочая «публичная порка», которая, к сожалению, до сих пор практикуется во многих трудовых коллективах, неэффективна, как минимум по двум причинам:
Первая — если сотрудник совершил ошибку сознательно из-за халатного отношения к процессу и злоупотребил доверием, которое ему было оказано со стороны компании — то никакое порицание, не важно — общественное или нет, здесь не поможет и никаких выводов такой работник не сделает. Это просто надо принять как факт и попрощаться с таким сотрудником, потому что дальнейшее взаимодействие в доверительном ключе не представляется возможным. Что-то высказывать ему при этом не имеет никакого смысла.
Вторая — когда сотрудник допустил ошибку по незнанию, из-за недостатка опыта. Здесь совершенно другая ситуация, но порицание в ней также неуместно, потому что компания не научила своего работника расставлять приоритеты и отличать ситуации, в которых он может принимать решения самостоятельно от тех, в которых необходимо посоветоваться с более опытными коллегами.
К тому же публичное порицание вызывает у человека чувство страха перед возможными неудачами в будущем, которое блокирует в нем не только творческое начало, но и мотивацию к трудовой деятельности. Это особенно важно, когда речь идет о креативных командах.
Почему часто самые прорывные идеи встречаются у молодых сотрудников, возможно, у тех, у которых вообще нет опыта? Потому что они еще не понимают, что такое страх совершить ошибку и не блокируют свой потенциал, как достаточно часто случается с людьми более старшего возраста, столкнувшимися с публичным порицанием.
Хочу привести пример из собственной практики. В нашей компании был случай с молодым и перспективным сотрудником, совершившим ошибку из лучших побуждений, которая стоила нам отношений с достаточно крупным клиентом. Суть ситуации заключалась в том, что, при подготовке проекта обнаружилась достаточно серьезная проблема технического характера.
Сотрудник решил не ставить в известность клиента, а попытался все разрешить своими силами. Из-за недостатка опыта у него это не получилось, так как задача действительно была очень сложной, и, в разгар мероприятия, которое готовил данный специалист, проблема обнажилась во всей красе. Заказчик был очень удивлен и недоволен тем, что его не поставили в известность до события, ведь тогда все можно было если не решить, то минимизировать последствия. В итоге хорошие отношения с клиентом были утрачены.
Со своей стороны, мы глубоко проанализировали ситуацию и приняли единственное правильное, на наш взгляд, решение — морально не уничтожать оступившегося специалиста, который имел определенный потенциал и все же старался сделать свою работу качественно, а приложить усилия со стороны руководителей, чтобы не допускать подобного в будущем.
В итоге в корпоративные правила взаимодействия с клиентом был внесен пункт, согласно которому сотрудник, курирующий проект, обязан держать клиента в курсе всех событий, происходящих во время его реализации, не важно — хороших или плохих, не говоря уже о том, что надо обсуждать любые сложности.
Во многих структурах, практикующих карательные меры, скорее всего к ситуации отнеслись бы по-другому. В лучшем случае сотрудник был бы публично осужден и оштрафован, в худшем — уволен.
Очень часто руководители, анализируя промахи своих подчиненных, забывают о том, что они могут стать определенными точками роста, если их спокойно учесть и разработать схему действий в подобных ситуациях. Во многих случаях ошибки — это даже лучший опыт, нежели победы, потому что последние не готовят к непредвиденным ситуациям. Если не иметь сложностей на своем пути, очень легко упасть вниз, получив головокружение от успеха.
Порка Коли из Письмо деду морозу от Юльки
Середина августа, до конца каникул еще три недели. Таня отправила своих детей, несмотря на их протесты, в деревню к своим родителям. Вполне понятно, что бабушка и дедушка хотели увидеть своих внуков. Да и Таня, она хотела спокойно разобраться в том, что происходило в её семье, а это было лишь возможно, оставшись одной.
Прошла неделя. В субботу с утра зазвонил телефон, разбудив Таню.
Когда Таня положила трубку, воспоминания нахлынули рекой. Она вспомнила и сад, и лавку, и дядьку Матвея с его розгой, и свою первую любовь…
Таня вытерла набежавшую от воспоминаний слезу и улыбнулась. Она представила сейчас физиономию своего сына, когда дед сказал ему о решении матери. Не, ну Коля должен был догадаться что ответит мать. Но зная что несмотря на свои фантазии, сын все равно боялся порки, Таня точно знала, что Коля очень надеялся на другой ответ матери.
Коля очень сильно испугался, когда к ним пришел дед Матвей. Накануне он с друзьями залез в колхозный сад за яблоками, но по глупости попался. Правила он знал, друзья объяснили. Отказаться Коля мог, но как это воспримут друзья. Оставалась надежда на то, что дед запретит его пороть. И сначала его разговора с Матвеем все шло к тому, что Коля выйдет сухой из воды. Но. Матвей предложил позвонить маме мальчика. Коля заранее знал ответ мамы, а это означало, что сегодня в полдень ему придется лечь на лавку.
Напротив него сидела его сестра. Они вдвоем подслушивали разговор и слышали, о чем два деда договорились. Юля видела, как побледнел Коля, как он испугался. Она прекрасно знала про его фантазии. Знала, что, то, что должно произойти сегодня, это реализация его любимой фантазии, но почему же брат тогда так боится, этого девочка не могла понять. Радоваться надо, а не плакать. Хотя Коля и не плакал, но был близок к этому. Да и его бледность, говорила сама за себя.
И вот дед вошел в комнату и огласил то, о чем сестра с братом и так догадывались. Юля вполне понимала, что мама не могла поступить иначе. Ведь она, как думала девочка, тоже давно догадалась о мечтах своего сына. Иначе с чего вдруг эти постоянные порки, причем только Коли. А её, Юлю и пальцем не трогает.
Наконец Коля сообразил, что он просто уснул на своей кровати. И, что это дед его разбудил. И, что только что было в его сне, в его фантазии, это еще предстоит пережить. И он опять испугался. Страх опять овладел мальчиком. Коля с огромным трудом заставил себя подняться. Дед отправил его в туалет, а после умыться и привести себя в порядок.
Михаил смотрел на внука и пытался понять, почему его дочь так ответила? Почему разрешила пороть сына, ведь она так сильно любит Колю. В том, что Таня любила своих детей, он не сомневался ни на минуту. Но ее ответ, он поставил Михаила в тупик. Раз дочь так ответила, значит Коля знаком с поркой и достаточно нормально ее переносит. Но, если судить по его реакции сейчас, как он боится предстоящей порки, то какая польза ему будет от неё.
Когда машина остановилась у ворот колхозного сада, Коля испугался еще больше. От страха тряслись не только коленки, но и руки. Если бы не помощь младшей сестренки, он так бы и остался сидеть в машине. Но она взяла брата за руку. Возле ворот Коля остановился, не в силах идти дальше. Ноги отказывались его слушаться. Так хотелось развернуться и убежать. Но Юлька, стыдно было перед младшей сестрой так взять и убежать. Пришлось, после небольшой паузы идти дальше.
К тому времени, как Михаил со своими внукам дошел до места экзекуции, там собрались почти все. Из взрослых были лишь, кроме Матвея, родители второго мальчика, Антона. Так же была и его старшая сестра. Накануне вечером в колхозный сад вместе с Колей и Антоном залезли еще двое. Но их компания достаточно большая и многие парни из этой компании сейчас были здесь. Некоторые из них были со своими девушками. Из-за наличия среди зрителей девочек его возраста, Коля, впрочем, как и Антон, стыдился того что должно произойти еще больше. Некоторых из присутствующих девочек, девушек Коля хорошо знал.
Первым на порку был Антон. Дед Матвей позвал его к себе. По мальчику было видно, что он тоже очень сильно боится порку. Но все же Антон пересилил себя и смог подойти к скамье. Сторож колхозного сада, он же главный экзекутор, зачитал мальчику, что его ожидает и, что он может изменить. Условия, которые знали все. Если Антон сдавал друзей-сообщников, его переставали пороть. Если никого не сдавал, получал пятьдесят горячих розгой.
Очень медленно, пересиливая себя, Антон разделся и так же медленно лег на скамью. Дед Матвей, несмотря на свой возраст, довольно шустро зафиксировал мальчика на скамье. Неожиданно для Антона, в руке у сторожа оказался пучок с крапивой. Мальчик закричал практически сразу, как только пучок с крапивой опустился на его ягодицы.
Наконец дед Матвей отбросил в сторону крапиву. Антон облегченно вздохнул, считая что экзекуция закончилась. Но как он ошибся. Порка только начиналась и он это понял, увидав в руке у сторожа розгу.
Для Коли это была первая порка, которую он видел в живую. Порку Оли он, по понятным причинам видеть не мог. Мальчик смотрел на происходящее глазами полными ужаса. Ему было реально страшно. Страшно, как никогда до этого. Да, раньше, когда он знал, что сейчас его будут пороть, тоже было страшно. Но, оказывается, когда видишь, что тебя ожидает, намного страшнее. Или это может потому, что эта порка была намного реальнее, чем дома от мамы. Или потому что порол чужой мужчина. Но скорее всего все вместе, плюс Коля видел с какой силой наносились удары и какие следы оставляла розга на заднице Антона. Розга впивалась в ягодицы жертвы, оставляя на них белую полосу, которая тут же наливалась кровью, приобретая фиолетовый оттенок. И выглядело это все очень ужасающе, что делало страх Коли еще сильнее. Он смотрел и не понимал, как о таком наказании, о такой жестокой порке(а Коля считал, что видит именно жестокую порку) можно вообще мечтать. А ведь он, Коля именно о такой порке, публичной порке и мечтал, фантазировал. И в его фантазиях было больше народу, да и секли крепче. И он в этих своих фантазиях не боялся порки и спокойно, молча терпел все удары. Но реальность, она оказалась совсем другой, страшной. Выглядело это омерзительно, а смотреть на все это было просто противно.
Юля, в отличие от брата, видевшая уже неоднократно порку Оли, с наслаждением смотрела за происходящим. Да, толстая задница Антона не шла ни в какое сравнение с аккуратной и красивой попой Оли. Тем не менее. Розга умудрялась оставлять красивые следы и на этой жирной заднице. Свист розги ласкал девочке слух. А крики и рыдания Антона, ну так и Оля иной раз кричала ничуть не тише, а иногда и громче.
Положив десятую розгу на задницу Антона, дед Матвей отбросил её в сторону. Немного полюбовавшись своей работой, а посмотреть было на что, десять фиолетовых параллельных полос, проходящие через обе ягодицы, экзекутор отвязал мальчика. Антон еще какое-то время продолжал лежать на скамейке и рыдать, обещая все рассказать.
Коля с ужасом следил за тем как отвязывают его товарища по несчастью. Как ему помогают подняться. Ведь все это медленно, но верно приближало момент, когда и ему, Коле придется лечь на эту, ставшую уже ненавистной, скамейку. А как избежать наказания, он еще не придумал. Вот мама Антона подает ему одежду, но у него не получается одеться. Руки трясутся и не слушаются его. Хорошо, что еще никто не свистит и не кричит в адрес мальчика. Матвей строго-настрого запретил как во время порки, так и после порки какое-либо давление в адрес пацанов, лежавших попой кверху на лавке или только что ставших с неё. Чтобы не провоцировать и не привлекать лишнего внимания к сыну, мама Антона увела его в сторону и там помогла одеться. А дед Матвей направился к Коле.
Да, Коля искал её, но Шолпан действительно не было. Она уезжала к родственникам. И надо же было ей именно сегодня оказаться здесь. Сегодня, когда его будут пороть. Они познакомились в прошлом году. Она сидела на берегу речки и плакала. Коля оставил свой велосипед, на котором он катался и сел рядом с девочкой. Так они познакомились. Шолпан рассказала, что отец её наказал плетью. А когда они вдвоем пошли в воду, купаться, он увидел фиолетовые следы от порки чуть ниже попы. Тогда его это сильно возбудило и он попросил рассказать девочку о наказании. Как, за что, чем. Плакала ли она или молча терпела. Сначала Шолпан не хотела ничего рассказывать и лишь только заплакала в ответ. Тогда Коля на ходу придумал историю о своей порке и рассказал девочке. После и она поделилась своими наказаниями. И вот теперь Шолпан была здесь, теперь она увидит и узнает, какой он, Коля трус и лгун. И от этого ему стало еще больше стыдно.
Коля удивленно посмотрел на Матвея. Его мама? Как это? Разве такое возможно? И тоже вот так, как они? Как только что Антон? Как он, Коля сейчас сам?
Пока Коля слушал, что рассказывал дед Матвей про маму, незаметно для себя разделся. И лег на лавку, продолжая раздумывать о том, смогла ли его мама так? Раздеться до гола? Сколько ей было, пятнадцать? Ведь в этом возрасте девочки становятся такими стеснительными. Добровольно обнажиться и лечь на лавку для публичной порки? А потом пойти голой по деревне? Правда ли это? А какой интерес деду Матвею врать? Раз говорит, значит так и было. Хотя, после публичной порки идти голой по деревне не так уж и сложно или? Да и вообще, что он, Коля знает о своей матери? Откуда ему знать, чего стоило его маме поступить именно так.
В реальность Колю вернула резкая обжигающая боль от удара крапивой по попе. От неожиданности, от этой боли, он резко дернулся и закричал. А крапива во второй раз опустилась на его попу, вызвав еще один сильный ожог. Боль, которую навряд ли можно спокойно вытерпеть. И ещё, и ещё. Коля кричал не останавливаясь. Крапива жгла нещадно его ягодицы и терпеть было просто нереально. Наконец дед Матвей отбросил пучок крапивы в сторону, но жгучая боль в попе осталась. А ведь предстоит еще настоящая порка розгами. Хотя, разве можно порку крапивой назвать не настоящей? Боль от крапивы была ничуть не меньше, может даже и больше, просто потому что она никуда не уходила, даже после окончания порки. Но к чести Коли, он хоть и кричал, но в отличие от Антона, еще ни разу не попросил пощады и, не сказал, что готов всех сдать. Или он, за всеми размышлениями и неожиданно сильной боли, просто забыл про такой шанс, свести порку к минимуму.
Естественно, что экзекутор не стал дожидаться ответа мальчика. Розга противно свистнула и опустилась на ягодицы мальчика, оставив на них белесую полосу, которая тут же налилась кровью и стала фиолетовой. Реакция Коли не заставила себя ждать, он тут же закричал. Еще было достаточно больно от крапивы, ведь эта боль остается и после порки, и ей в придачу новая резкая, обжигающая боль от розги. Для Коли подобное, несмотря на его богатый опыт телесных наказаний за последнее время, было впервые. Коля не успел еще прийти в себя, как розга во второй раз опустилась на его ягодицы. И еще одна порция нестерпимой боли, сопровождаемая криком мальчика. Дед Матвей порол достаточно сильно, да еще и с оттягом, абсолютно не жалея мальчика лежащего на скамье. Каждая розга доставляла жертве новые страдания, новую резкую боль. Боль, которой было слишком много, чтобы Коля мог о чем-то еще думать. Была лишь только боль и страх. Мальчик, сам того не замечая смотрел глазами полными ужаса на экзекутора. Смотрел на то, как он заносит розгу для следующего удара, что делало страх Коли перед розгой еще больше. А боль завершала то, что начинал страх. И так по кругу. Страх, ужас и боль. Ужас, потому как будет опять нестерпимо больно. И от этой боли никуда ни убежать, ни спрятаться. А терпеть её просто нет ни возможности, ни сил. А её было так много.
К десятому удару Коля уже охрип от крика и ничего не соображал от боли. Дед Матвей отбросил в сторону использованную розгу, взяв новую. Но продолжать он спешил, решив внимательно осмотреть, как выглядят ягодицы жертвы после первых десяти ударов.
Правила знали все. Поэтому свое мнение о происходящем вообще и о Коле в частности, высказывали друг другу шепотом, не привлекая к себе внимания. В основном все считали, что на втором десятке Коля не выдержит и сдастся, то есть сдаст тех, с кем он был накануне вечером.
Дед Матвей отвязывает Колю, но тот не спешит подниматься. Тело продолжает трясти, да и сил просто не осталось. Мужчина, только что так жестоко выпоровший мальчика, понимает что Коле нужно время, чтобы прийти в себя и не торопит его.
Если бы Михаил знал, как ошибался в отношении внуков. Но к их радости, он не имел ни малейшего понятия о том, что такое зрелище может нравиться их внукам.
Если в первый раз Коля с сожалением отвел взгляд от скамьи, то потом ему даже стало нравиться наблюдать за зрителями и их реакцией. Некоторым было абсолютно все равно что они присутствовали на публичной порке. Было все равно что жертве, возможно их другу или просто знакомому, очень больно. Но были и те, кто морщился или кривил лицо после каждого удара, как будто розга опускалась на их пятую точку. И, были и такие, как сам Коля, которые или просто получали удовольствие или, даже возбуждались от того, что лицезрели. Обернувшись в очередной раз на публику, Коля заметил Шолпан. Он думал, что девочка уже давно ушла. Но нет, она все так же стояла рядом с Валетом, державшим ее крепко за руку. Ещё некоторое время Коля посматривал то на порку Васи, то украдкой на Шолпан. А когда закончилась порка, шепнув на ухо сестре, что сейчас вернется, он направился к Валету.
Валет сплюнул на землю и отошел в сторону. Естественно, что говно у него кипело, но ослушаться Пушкина было самоубийством, это знали все в деревне.
Шолпан, так неожиданно освободившаяся от Валета, подошла к своему спасителю.
Коля понимал, что Шолпан не хотела оставаться и смотреть порку Феди. Но его сестра, да и он сам, оба хотели посмотреть.
Они направились к тому месту, где стояла Юля. Она видела, что произошло, но вмешиваться не стала. Да и что она, маленькая девочка могла сделать? Лишь добавить брату проблем и насмешек. Юля обрадовалась, когда стычка закончилась и, еще больше обрадовалась, когда ее брат пришел с Шолпан. Да, они знали друг о друге, но не были знакомы. Поскольку после того, как они друг друга поприветствовали, Юля осталась стоять на своем месте и смотреть порку Феди, то и Коле ничего не пришлось придумывать и говорить Шолпан. Но смотреть так откровенно на то, как секли пацана, он уже стеснялся. Боялся, что Шолпан заметит и начнет задавать ненужные вопросы. А сама девушка просто взяла руку Коли в свою. И ничего не говоря, просто стояла рядом с ним.
Когда все закончилось, Коля вместе с сестрой проводили Шолпан до дома. При этом Юлька держала свою новую подругу за руку, периодически показывая брату язык. У ворот дома, где жила Шолпан, они, Коля и Шолпан договорились встретиться вечером на речке.
Когда брат с сестрой вернулись домой, бабушка, не задавая внуку никаких вопросов, быстро накрыла на стол. Счастливый Коля, думая лишь о предстоящей встрече с девчонкой, сел на стул и тут же подскочил, скорчив от боли лицо и покраснев. Как не пытались быть серьезными его бабушка и дед, они понимающе улыбнулись, впрочем, как и Юля.
Вернувшись из деревни домой, на вопрос мамы, как прошел отпуск в деревне, Коля ответил, что все хорошо и, добавил «спасибо». Конечно же Таня знала, за что сын поблагодарил её, но задавать лишних вопросов не стала. А ещё Коля добавил, что теперь он будет ходить на самбо и, что это не идея деда, а его собственная.
«Публичная порка» недопустима. Как правильно критиковать сотрудников?
Каждый руководитель по-своему решает вопрос о том, как наказывать сотрудника за ошибки. Одни выбирают систему общественного порицания, другие устраивают разбор полетов за закрытыми дверями.
О том, как правильно, с наименьшими потерями для сотрудника и с наибольшей пользой для бизнеса критиковать подчиненных рассказал Константин Андреев, управляющий партнер Redday event.
— С моей точки зрения, критика на совещаниях допустима, но в совершенно определенном ключе.
Существует два вида порицания: конструктивное и деструктивное. Конструктивное предполагает разбор ошибок исключительно на профессиональном уровне без перехода на личности и дискредитации всей деятельности сотрудника в данной компании из-за какой-то недоработки, а деструктивное, напротив, содержит размытые формулировки и основано больше на эмоциональном восприятии личностных качеств работника, который что-то сделал не так.
Часто это сопровождается навешиванием ярлыков: «глупый», «необязательный», «неисполнительный» и т.д. При этом разбора конкретной ситуации, в которой человек совершил ошибку, не происходит. Сотрудник не получает четкого понимания, что же он в данный момент сделал не так, соответственно, не имеет возможности проанализировать и устранить свой промах, а руководитель не получает желаемого результата. Это непродуктивный порочный круг, который обрывается в тот момент, когда у кого-то из оппонентов лопается терпение и конфликт приводит к расторжению трудовых отношений.
Вместо этого логично было бы выразиться по-другому, к примеру: «Мы задержали сроки предоставления документов, это привело к таким-то и таким-то проблемам, которые мы теперь совместно будем решать, для этого понадобится то-то и то-то». При этом человек, по вине которого возникла проблема, прекрасно все знает сам, он уже испытывает чувство вины и готов приложить усилия для исправления ситуации.
Согласно деловому этикету, деструктивная критика недопустима вообще, однако мы живем в реальности, где многое не соответствует тому, как это должно быть. Конструктивная же, без перехода на личности, тем более на личностные качества, более чем допустима и даже приветствуется во многих ситуациях, потому что от ошибок и недоработок не застрахован никто.
Вообще, выговоры на планерках и прочая «публичная порка», которая, к сожалению, до сих пор практикуется во многих трудовых коллективах, неэффективна, как минимум по двум причинам:
Первая — если сотрудник совершил ошибку сознательно из-за халатного отношения к процессу и злоупотребил доверием, которое ему было оказано со стороны компании — то никакое порицание, не важно — общественное или нет, здесь не поможет и никаких выводов такой работник не сделает. Это просто надо принять как факт и попрощаться с таким сотрудником, потому что дальнейшее взаимодействие в доверительном ключе не представляется возможным. Что-то высказывать ему при этом не имеет никакого смысла.
Вторая — когда сотрудник допустил ошибку по незнанию, из-за недостатка опыта. Здесь совершенно другая ситуация, но порицание в ней также неуместно, потому что компания не научила своего работника расставлять приоритеты и отличать ситуации, в которых он может принимать решения самостоятельно от тех, в которых необходимо посоветоваться с более опытными коллегами.
К тому же публичное порицание вызывает у человека чувство страха перед возможными неудачами в будущем, которое блокирует в нем не только творческое начало, но и мотивацию к трудовой деятельности. Это особенно важно, когда речь идет о креативных командах.
Почему часто самые прорывные идеи встречаются у молодых сотрудников, возможно, у тех, у которых вообще нет опыта? Потому что они еще не понимают, что такое страх совершить ошибку и не блокируют свой потенциал, как достаточно часто случается с людьми более старшего возраста, столкнувшимися с публичным порицанием.
Хочу привести пример из собственной практики. В нашей компании был случай с молодым и перспективным сотрудником, совершившим ошибку из лучших побуждений, которая стоила нам отношений с достаточно крупным клиентом. Суть ситуации заключалась в том, что, при подготовке проекта обнаружилась достаточно серьезная проблема технического характера.
Сотрудник решил не ставить в известность клиента, а попытался все разрешить своими силами. Из-за недостатка опыта у него это не получилось, так как задача действительно была очень сложной, и, в разгар мероприятия, которое готовил данный специалист, проблема обнажилась во всей красе. Заказчик был очень удивлен и недоволен тем, что его не поставили в известность до события, ведь тогда все можно было если не решить, то минимизировать последствия. В итоге хорошие отношения с клиентом были утрачены.
Со своей стороны, мы глубоко проанализировали ситуацию и приняли единственное правильное, на наш взгляд, решение — морально не уничтожать оступившегося специалиста, который имел определенный потенциал и все же старался сделать свою работу качественно, а приложить усилия со стороны руководителей, чтобы не допускать подобного в будущем.
В итоге в корпоративные правила взаимодействия с клиентом был внесен пункт, согласно которому сотрудник, курирующий проект, обязан держать клиента в курсе всех событий, происходящих во время его реализации, не важно — хороших или плохих, не говоря уже о том, что надо обсуждать любые сложности.
Во многих структурах, практикующих карательные меры, скорее всего к ситуации отнеслись бы по-другому. В лучшем случае сотрудник был бы публично осужден и оштрафован, в худшем — уволен.
Очень часто руководители, анализируя промахи своих подчиненных, забывают о том, что они могут стать определенными точками роста, если их спокойно учесть и разработать схему действий в подобных ситуациях. Во многих случаях ошибки — это даже лучший опыт, нежели победы, потому что последние не готовят к непредвиденным ситуациям. Если не иметь сложностей на своем пути, очень легко упасть вниз, получив головокружение от успеха.