Что такое риск поведения

Рискованное поведение подростков: причины и способы коррекции

– Почему подростки рискуют собственной жизнью? Какие мотивы у них могут быть?

Кроме того, в различных исследованиях было установлено, что взрослые имеют высокую интолерантность к неопределённости, из-за этого выбирают те решения, которые предполагают наиболее понятный результат. Что касается подростков, они готовы к тому, чтобы принимать решения с неясными последствиями. Это объясняется тем, что ещё в детском возрасте человек привык к тому, что в этот период мир для него сам по себе неясен и непредсказуем. Такая особенность в принятии решений также может влиять на готовность к рискованному поведению ребёнка.

– Какие внешние факторы влияют на развитие рискованного поведения у подростков?

– Один из значимых внешних факторов – социальная среда. В первую очередь это семья, её конфигурация, структура, тип детско-родительских отношений, наличие одного или двух родителей. Сюда же входит район проживания ребёнка: например, в неспокойном районе уровень рискованного поведения будет гораздо выше, чем в благополучном, так как риск там воспринимается как нечто нормальное. Также значимый фактор – круг общения подростка, его отношения внутри школьной среды: наличие буллинга, других подростков с деструктивным поведением. Кроме того, структура самой школы может влиять на формирование рискованного поведения: чем крупнее школа, тем выше у подростков склонность к риску. К внешним факторам также можно отнести политическую обстановку, устройство общества, общепринятые нормы и ценности, интернет-пространство.

– Руфинг, зацепинг, паркур – чем подростков привлекают подобные экстремальные увлечения?

– Происходит влияние сразу нескольких факторов. Во-первых, это фактор адреналина. У подростков появляется возможность проверить свои способности, испытать себя, своё тело. В какой-то степени увлечение экстримом – это больше просоциальное поведение, чем антисоциальное. Например, скалолазание или парашютный спорт. Известны случаи, когда увлечение подобными вещами давало положительные результаты: трудные подростки начинали заниматься спортивной деятельностью и антисоциальное рискованное поведение становилось просоциальным.

Влияют такие факторы, как потребность в самореализации, потребность в движении, в выплеске энергии, в исследовании возможностей собственного тела, в самоутверждении и саморегуляции. Если социальная среда не предлагает безопасных способов реализации этих потребностей, появляются экстремальные увлечения в рамках городской среды. Подростки начинают находить и создавать собственные площадки для развлечений: крыши многоэтажек, общественный транспорт, стройки и так далее.

– Какие ещё существуют виды рискованного подросткового поведения?

– Каким образом должна строиться профилактическая работа с подростками с рискованным поведением?

– Одним из важных элементов системы профилактики должен быть регулярный мониторинг ситуации в обществе в связи с подростковыми рисками. Например, тестирования или опросы подростков помогают оценить динамику развития рискованного поведения. Это, в свою очередь, помогает определить эффективные формы воздействия. Кроме того, в профилактику должны быть вовлечены школьные психологи, необходимо вести работу не только с подростками, но и с их семьями. Взаимодействие с семьёй должно строиться по принципу помогающей модели. Как показывает мировой опыт, это наиболее эффективная форма. Организация досуга, вовлечение детей в различную творческую и полезную деятельность, внедрение различных интерактивных материалов, предполагающих коммуникацию, – всё это в комплексе поможет снизить риски в подростковой среде.

Источник

Презентация «Рисковое поведение подростков»

Онлайн-конференция

«Современная профориентация педагогов
и родителей, перспективы рынка труда
и особенности личности подростка»

Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику

Описание презентации по отдельным слайдам:

Рисковое поведение подростков Составитель: Афанасьева Т.М., методист, педагог-психолог ЦПМСС Красносельского района 26 октября 2016 года

Ситуации риска Шансовые исход зави­сит от случая, стечения обстоятельств Ситуации навыка исход зависит от способностей субъекта деятельности

Основные определения Рисковое поведение можно охарактеризовать как целостную активность человека, которая направлена на удовлетворение психологических, биологических, физиологических и социальных потребностей, связанных с повышенным риском. Рисковое поведение – это поведение, несущее в себе добровольное принятие элементов риска для здоровья или жизни субъекта, содержащее элемент достижения определенной цели и неочевидный баланс положительных и отрицательных исходов, субъективно воспринимаемый как значимый.

• возрастные закономерности; • личностные особенности; • когнитивные установки и убеждения; • биологические предпосылки; • субъективные оценки рискованности поведения; • личная культура, ценности и нормы личности; • ценности и нормы, принятые в обществе, общественные устои; • освещение проблематики риска в СМИ Факторы рискового поведения:

Причины рискового поведения Объективные Гражданский и профессиональный долг Возможность свободы выбора Недостаточный профессионализм Ограниченные возможности восприятия и оценки ситуации (плохие видимость, слышимость, дефицит времени и информации) Влияние социально-психологических факторов (давление группы, укрепление собственного авторитета) Нерегламентированные инструкцией действия для конкретных ситуаций профессиональной деятельности Недостаточные меры профессиональной учебно-тренинговой подготовки Субъективные Сложившиеся представление о действии как нерисковом Изменённое состояние личности (фрустрация, аффект, переутомление) Плохое самочувствие (болезненное состояние) Состояние адаптанта (несложившиеся стереотипы поведения и неадекватная оценка ситуации) Акцентуированные черты личности (например, склонность к де­монстративному поведению) Самоуверенность (как следствие убежденности в своих способностях, знаниях, опыте) Отсутствие опыта переживания и ответственности за последствия подобных поступков и действий Социально-психологические особенности личности (инфантилизм, эгоцентризм, безответственность)

2 типа рискованного поведения Положительный риск В этом случае подросток рискует с пользой для себя. Это рискованное поведение, которое помогает развить определенные качества личности, преодолеть страхи, влиться в социум и т.п. Это и достижение целей, определенных результатов, опробование нового, общение с людьми разного возраста и социальных групп. Дети оспаривают авторитет взрослых конструктивными способами. В том числе и тем, что демонстрируют свою самостоятельность и способность решать поставленные перед ними жизнью вопросами. Отрицательный риск Поведение, включающее опасные для жизни и здоровья виды деятельности. В этом случае подростки могут искать или создавать ситуации явной угрозы для жизни: балансировать на краю крыши, перебегать рельсы перед близко идущим поездом и т.п.

Рисковое поведение в той или иной степени проявляется у большинства подростков в развитых странах. Данные исследований М. Цукермана показывают, что в период с 9 до 14 лет склонность к риску стремительно возрастает и достигает максимальных значений к 18—20 годам, после чего неизбежно снижается. Лонгитюдное исследование поведения, опасного для здоровья, среди подростков 35 стран мира, проведенное Международной Организацией Здравоохранения: в возрасте до 15 лет 23% подростков курят, 29% употребляют алкоголь, 22% пробовали наркотики. почти 30% молодых людей включены в ту или иную модель рискового поведения. Эмпирически выявлено, что участие в одном поведении риска с высокой долей вероятности ведет к включению в другие модели рискового поведения.

Психологической особенностью подросткового периода являются биологически обусловленные реакции эмансипации, группирования со сверстниками и различные увлечения, которые обуславливают поисковый характер поведения и «пробы взрослой жизни». В образ взрослости подростки включают преимущественно необыкновенные, незаурядные действия, связанные с экстремальными ситуациями. Вхождение во взрослость отождествляется для них с опасным, то есть не детским поведением, героизмом, иногда доходящим до безрассудства. На этапе мифологизации собственного образа Я, подросток идеализирует будущее, пытается здесь, сейчас реализовать это будущее в неординарных действиях, которые могут, по его мнению, приблизить взрослость. Подростковый возраст как фактор склонности к рисковому поведению

Формирование «Я-концепции» и собственной системы ценностей, процессы самоидентификации приводят к тому, что установки, привитые родителями и социальными институтами, подвергаются критике, а другое отношение к различным аспектам взрослой жизни еще не сформировано и не осознано применительно к себе. Высокий риск – это побочный продукт обостренной познавательной деятельности. Рискованное поведение всегда направлено на освоение окружающего пространства и понимание того, где его предел. Подросток экспериментирует, чтобы узнать себя лучше, попробовать разные стили жизни, показать окружению, что становится взрослым, повысить степень самостоятельности. Подростковый возраст как фактор склонности к рисковому поведению

Мозг подростка устроен таким образом, что подросток чувствует биологическую потребность рисковать. Мозг подростка уже способен адекватно перерабатывать и воспринимать большие объемы информации, и это дает огромные возможности для развития и самопознания. Однако незрелость нейронной сети, отвечающей за процесс оценки и анализа ситуации, объясняет трудность или даже невозможность принятия взвешенных, разумных решений в эмоционально насыщенной ситуации, особенно в присутствии сверстников. Желание сенсаций и новых переживаний достигает своего пика в отрочестве. Чаще всего подростки осознают потенциальные риски, но отказываются их учитывать, оказываясь под влиянием различных чувств и желаний. Подростковый возраст как фактор склонности к рисковому поведению

Эмоциональное реагирование мозга подростка на раздражители существенно выше, чем у детей и взрослых. Отсюда, казалось бы, беспричинные взрывы эмоций, обидчивость, демонстративное поведение. Подростки предпочитают действия с высоким уровнем эмоционального напряжения, склонны к импульсивным поступкам. Рисковое поведение служит проверке возросших возможностей в связи со снятием многих ограничений и объективным ростом физических сил, активности, тонуса. Подростковый возраст как фактор склонности к рисковому поведению

С. Лайтфут, анализируя культурные истоки рискового поведения подростков, обращается к понятию «глубокая игра», предложенному еще в XVII столетии Бентамом, чтобы описать поведение, где ставки настолько высоки, а результат настолько непредсказуем, что нет смысла участвовать в столь разрушительной игре. Однако юноши часто играют «глубоко», испытывая свои растущие способности и проверяя себя. При этом субъективное значение некоторых положительных и отрицательных исходов для молодого человека несопоставимо с оценкой этих же исходов зрелой личностью. Подростковый возраст как фактор склонности к рисковому поведению

Уровень информированности Личностно-психологические факторы Семейные факторы Социокультурные факторы Социокультурные и личностные факторы рискового поведения

Уровень информированности в большой степени определяет характер поведения подростка в ситуациях, связанных с опасными последствиями для его здоровья и благополучия. Незнание, мифы, заблуждения, отсутствие критичности по отношению к «принятым» в подростковой среде формам поведения делают подростковые поведенческие эксперименты крайне небезопасными. Социокультурные и личностные факторы рискового поведения

Семейные факторы. Низкий уровень информированности родителей о жизни собственных детей, их отстраненность, семейное неблагополучие, неумение родителей создать в семье благоприятный психологический климат – питательная среда для подростковых рисков, часто разрушительных для здоровья. Социокультурные факторы зачастую оказываются определяющими в отношении подростков к таким формам поведения как курение, употребление алкоголя и наркотиков. Реклама табака и алкоголя, лояльное отношение общества в целом к их употреблению, наличие и популярность мифов о наркотиках могут привести подростка к вполне сознательному стремлению попробовать то, что запрещается взрослыми, но присутствует в их жизни. Социокультурные и личностные факторы рискового поведения

Фактором рискового поведения для подростков становятся также сверстники, само общение с которыми нередко само по себе провоцирует рискованное поведение. При этом принадлежность к группе ровесников, обеспечивает удовлетворение потребностей в безопасности, в защищенности и в достижениях, которые подросток разделяет с группой. К социальным факторам рискового поведения относятся также негативные характеристики социальной среды (чуждое окружение, делинквентное окружение, распространенность насилия в среде). Социокультурные и личностные факторы рискового поведения

Рисковое поведение является одной из индивидуальных особенностей личности человека. Склонность к рисковому поведению рассматривается как общее свойство личности человека. Более высокий уровень риска (при прочих равных условиях) присущ лю­дям, которые считают, что от них самих (их опыта, знаний, способностей) зависит исход действия, когда есть мотивирующие обстоятельства и выраже­ны такие личностные особенности, как склонность доминировать, самонадеянность, самоуверенность и др. Личностно-психологические факторы рискового поведения

Важным личностным качеством, сопряженным со склонностью к риску является профиль временной перспективы, в частности, доминирование настоящего и несформированность перспективы будущего. Для младших подростков закономерной временной ориентацией является сосредоточенность в настоящем и неспособность просчитать последствия риска как на личностном, так и на эмоциональном уровнях, по мере взросления нормативная картина развития открывает подростку будущее. Эта зависимость объясняет как рост поведения риска, так и его снижение в юности. Личностно-психологические факторы рискового поведения

Реакция на стрессовые жизненные ситуации различна в зависимости от пола: юноши ведут себя агрессивно (как по отношению к себе, так и к окружающим), ищут разрядку в применении физической силы, при этом занимают позицию возражения или игнорирования стресса/проблемы; девушки углубляются в свою проблему, стараются решить ее, значительно чаще обращаясь к специалисту (например, к психологу). Пол как фактор рискового поведения

Внимательное отношение подростка к своему здоровью, сформированное в детстве отношение к здоровью как ценности. Занятия спортом и деятельность, направленная на поддержание здоровья. Хорошие и доверительные отношения со взрослыми, включающие совместный отдых и развлечения. Факторы снижения риска

Высокий интеллект подростка. Обучение в хорошей школе, направленной на воспитание детей. Просоциальная деятельность, включенность в благотворительность. Наличие друзей с положительными установками в отношении себя и своего будущего. Положительное стремление к достижениям. Факторы снижения риска

Ориентировать на получение знаний. При этом целью должна быть не столько хорошая оценка, как знания сами по себе. Поощрять ситуации, когда подросток хочет самостоятельно «позитивно рискнуть». Обучать позитивному риску, в том числе и физическому. Обсуждать с подростком его эмоции, помогать в вопросах, связанных со сложными ситуациями. Если подросток не склонен раскрываться полностью (а он и не должен этого делать), необходимо научить его искать помощи у авторитетов, осуществлять поиск ответов на вопросы в Интернете. Что можно сделать, чтобы уменьшить риск негативных форм риска у подростков?

Источник

Риск: социально-психологический взгляд 1083

Бовина И.Б.
доктор психологических наук, профессор, кафедра клинической и судебной психологии, факультет юридической психологии, ФГБОУ ВО «Московский государственный психолого-педагогический университет» (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Россия
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-9497-6199
e-mail: innabovina@yandex.ru

Вслед за Г. Брейквел [9] можно сказать, что проблемы риска – это одна из предметных областей, где в последние годы в рамках социальных наук разгораются самые жаркие споры (например, политология, социальная антропология, социология и психология). Дело в том, что представители социальных наук обратились к проблеме, которая принадлежала преимущественно сфере интересов наук естественных, где акцент делался на количественной оценке риска и разработке точного инструмента для реализации данной задачи. Эта позиция вызвала критику со стороны представителей социальных наук, ибо для них важно изучение, какое место занимает риск в жизни человека.

Цель нашей работы заключается в обсуждении социально-психологических традиций анализа риска.

Фокусируя внимание на социально-психологических исследованиях, можно сказать, что существует широкий круг вопросов, изучаемых в связи с рассмотрением риска (например, речь идет о принятии решений или решении задач с риском; о сдвиге риска или поляризации, возникающей при обсуждении этих задач; о склонности к риску; о поведении, связанным с риском; о коммуникативном процессе в связи с риском; о восприятии риска и др.) [1; 3; 9; 13].

Среди этого круга нас интересует понимание человеком риска, как выстраивается поведение в ситуациях, связанных с риском. Необходимость именно такого угла рассмотрения понятна, если учесть, что жизнь человека на протяжении всей истории цивилизации сопряжена с различными видами риска (природные катаклизмы, нападение диких животных или враждебных племен), она никогда не была надежной и гарантированной от неблагоприятных событий, случайностей, неожиданностей, опасностей, неопределенности. Люди стремились не только понять риск (апеллируя к соответствующим объяснительным схемам в различные эпохи), но и установить контроль над ним. Так, для одного времени все, связанное с риском, угрожавшее человеку, связывалось с понятием судьбы, рока, для другого – более характерным стало рассмотрение риска в связи с понятием вероятности. В одну эпоху люди пытались установить контроль над риском посредством использования магии, в другую – обращаясь к помощи экспертов [13].

Риск, присущий современному обществу, достаточно точно охарактеризован У. Беком. Так, процессы модернизации и глобализации порождают новый риск, который: 1) выходит за временные ограничения, ибо может воздействовать на будущие поколения; 2) преодолевает пространственные границы, ибо выходит за различного рода национальные границы, наконец, 3) для этого риска не существует социальных границ, ибо он затрагивает судьбы большого числа различных людей [9].

Среди ряда исследовательских традиций, в рамках которых изучаются проблемы риска в социальной психологии [9; 13-15], с определенной степенью условности можно выделить две.

С одной стороны, речь идет о традиции изучения риска как когнитивной реальности, с другой – как социокультурной [13]. В первом случае индивид, оценивающий риск, рассматривается как рациональный, просчитывающий вероятность события, избегающий ситуаций, связанных с риском, или минимизирующий воздействие риска. В рамках этой традиции существует много работ, связанных с принятием решений в ситуации неопределенности, с восприятием и оценкой риска, важным конструктом этой традиции оказывается волевой контроль. Среди них можно указать проспективную теорию А.Тверски и Д. Канемана, описывающую, как индивиды сравнивают альтернативы [3; 22]. Два понятия этой теории важны для понимания: риск «рамочный эффект» и функция субъективной ценности (гипотетическая функция ценности).

Суть «рамочного эффекта», продемонстрированного А.Тверски и Д. Канеманом, заключается в том, что различные способы представления одних и тех же альтернатив ведут к различным решениям. Если одну и ту же информацию сформулировать в терминах выигрышей, предпочтение отдается безопасным и более надежным решениям, а если в терминах проигрышей, более рискованным. С точки зрения Г. Блесса с коллегами [7], появление «рамочного эффекта» определяется процессом трансформации объективной информации в субъективную.

А. Ротман и П. Саловей [21], развивая идеи проспективной теории в области здоровья, предложили некоторое уточнение, а именно – за счет различения двух типов поведения. С одной стороны, имеет место превентивное поведение (например, использование солнцезащитного крема или выполнение физических упражнений), с другой поведение, связанное с обследованием состояния здоровья (например, маммография или обследование кожи). Если в первом случае уровень риска невысок, то во втором случае поведение потенциально связано с риском, ибо в результате исследования у человека может быть обнаружено опасное заболевание. Учет этой дихотомии в исследованиях показал следующие результаты [20; 21; 23]. В первом случае более эффективна информация, сформулированная в терминах выигрышей, призывающая к выполнению поведения, связанного со здоровьем, во втором случае – информация, которая сформулирована в терминах потерь, так как выполнение обследования может позволить человеку принять срочные меры для предотвращения болезни. Таким образом, использование различных формулировок одного и того же события заставляет индивида почувствовать свою уязвимость и предпринять действия, направленные на снижение риска привычных действий.

Особое место среди исследований проблем риска в социальной психологии занимают работы, посвященные феноменам сравнительного оптимизма и сравнительного пессимизма [12; 26; 27]. Изучение оптимизма как когнитивной пристрастности (иллюзии, иногда даже принято говорить стиля атрибуции) восходит к идее Н. Вейнштайна [26], согласно которой большинство людей считают, что вероятность негативных событий для них ниже, чем для других, похожих на них, а вероятность позитивных событий для них выше, по сравнению с похожими другими. Этот феномен получил название «нереалистического оптимизма» (или оптимистической пристрастности), ибо большинство не может быть лучше, чем «средний индивид», с которым они себя сравнивают. По сути, индивид оказывается во власти эгоцентрической иллюзии, приписывая себе причины позитивных событий, а негативных – другим. С точки зрения Н. Вейнштайна, в основе «нереалистического оптимизма» лежит ошибка, связанная с обработкой информации в силу отсутствия популяционного знакомства с событиями, вероятность которых требуется оценить, в силу переоценки собственных способностей и умений [27].

Этот феномен был неоднократно продемонстрирован в эмпирических исследованиях на примере различных болезней, угроз здоровью, к примеру, нереалистический оптимизм наблюдался в случае возникновения наркотической зависимости, злоупотребления алкоголем, попытки совершения суицида, заболевания астмой, пневмонией, возникновения нервного срыва, раком легких или кожи и пр. Возникновение пристрастности не зависит от таких факторов, как возраст, пол, уровень образования или род занятий испытуемых. Как утверждают исследователи, свыше 95 % населения подвержены этой пристрастности в отношении множества ситуаций, связанных с риском 14. Масштабы действия этого механизма заставляют серьезно задуматься, как нужно представлять информацию о различного рода рисках и угрозах человека, чтобы он чувствовал себя уязвимым.

Тем не менее, есть факторы, некоторым образом влияющие на возникновение нереалистического оптимизма. Так, важный фактор воспринимается ли риск как предотвратимый или нет: люди в большей степени демонстрируют нереалистический оптимизм тогда, когда риск воспринимается как предотвратимый. Другой фактор, влияющий на возникновение этого феномена, с кем себя сравнивают индивиды. В том случае когда вместо «типичного другого», «среднего другого» или «такого же, как и Вы» предлагалось подставить одного из близких друзей, брата или сестру (в зависимости от пола респондента), родителя того же пола, нереалистического оптимизма не возникало. Возможно, это обусловлено тем, что близкие люди являются продолжением оцениваемого индивидом self [13]. Еще одной переменной, которая снижает вероятность возникновения нереалистического оптимизма, является непосредственный опыт индивида. Так, было показано, что наличие опыта переживания землетрясения снижает вероятность нереалистического оптимизма индивидов в отношении землетрясения, но не других событий, которые угрожают человеку [9].

Противоположный феномен «нереалистический пессимизм», когда воспринимаемая вероятность события переворачивается: негативное событие рассматривается как более вероятное для себя, чем для другого, а позитивное – наоборот [11].

Возникновение нереалистического оптимизма характерно для ситуаций, которые находятся под контролем индивида, при отсутствии такого контроля и возникает противоположный феномен – нереалистический пессимизм. Именно такой оказалась ситуация взрыва на Чернобыльской АЭС в 1986 году с последующим распространением радиоактивного загрязнения. Нереалистический оптимизм возникает в ситуации, когда индивиды сталкиваются с привычной, знакомой ситуацией, потенциально возможной, которая скорее касается не большого числа людей, а носит «выборочный» характер. В противном случае, как показывают Долински с коллегами (на примере польских студентов, участвовавших в исследовании в мае 1986, когда радиоактивное облако прошло над европейскими странами), возникает нереалистический пессимизм [там же]. Результаты, полученные Долински, интересны и тем, что позволяют говорить о необходимости выделения характеристик риска (например, риск контролируемый-неконтролируемый, индивидуальный–коллективный, потенциальный-реальный, известный-неизвестный), с учетом которых можно строить предположения в отношении поведения людей, сталкивающихся с ситуациями, где ключевой оказывается та или иная характеристика риска.

Пониманию риска как когнитивной реальности противостоит рассмотрение его как реальности социокультурной. Важный вклад в такое его понимание вносят идеи М. Дуглас [13], согласно которой, риск не является абсолютной данностью, он политизируется и морализируется посредством выбора и социального конструирования. Никакое объективное знание не позволяет отрицать положение, что принятие риска и избегание риска, разделенное доверие и разделенный страх, ⎼ все это части диалога относительно того, как наилучшим способом организовать социальные отношения.

Риск, касающийся здоровья, например, может быть понят индивидами, только если будет трансформирован в субъективную реальность, в жизненный опыт, ибо люди не могут оставаться в отстраненной позиции специалистов-демографов, когда речь идет о собственном здоровье [там же].

С нашей точки зрения, продуктивной теоретической рамкой для изучения риска как социокультурной реальности [там же] оказывается теория социальных представлений. Здесь в фокусе внимания оказывается попытка индивида понять риск посредством конструирования представлений и действовать в соответствии с этим пониманием.

Риск, с точки зрения этой теории, является социальной и культурной конструкцией, то, как мы его интерпретируем, в широком смысле зависит от социальных норм и ожиданий, а также от исторической эпохи и социального контекста. Отсюда оценка риска выходит за рамки интраиндивидуального или интерперсонального уровней. Объяснительная сила данной теории такова, что позволяет анализировать риск на самом высоком уровне, доступном социально-психологической теории, социетальном [10].

Социальные представления можно определить как цепочку идей, метафор и образов, более или менее свободно связанных друг с другом [17; 18]. Это способы объяснения реальности, которые люди вырабатывают в ходе внутригрупповых коммуникаций. Социальные представления выполняют ряд функций. Одна из них может быть обозначена как защитная, ибо это трансформация чего-то неизвестного, пугающего, зловещего ⎼ в известное. В повседневной жизни индивида постоянно подстерегают неожиданности, странности, непривычные факты, идеи, но индивид должен сохранить свою внутреннюю картину мира непроти­воречивой. Для этого ему необходимо сделать необычное обычным, т. е. произвести некоторые изменения в структуре знаний и оценок [4].

Принимая во внимание эту защитную функцию представлений, можно говорить, что социальные представления являют собой способ символической борьбы с угрозой [24], когда материальный способ нам недоступен. Ибо реальный способ борьбы – удел политиков, ученых, инженеров, врачей, словом, экспертов, способных предпринимать реальные действия в отношении различного рода угроз. В то же самое время можно заметить, что знание, которым мы обладаем, способно «защитить» нас от принятия нового способа объяснения [16]. Таким образом, посредством конструирования социальных представлений открывается возможность вписать нечто угрожающее в рамку существующих идей, что позволит сделать это неизвестное и пугающее – знакомым и обычным [17].

Представления социально выработаны и разделены. Они порождаются в коммуникациях, в бесчисленных диалогах. Появляясь таким образом, они выполняют еще одну функцию облегчение осуществления коммуникаций.

Ориентация поведения индивидов и оправдание их социальных отношений также являются функциями социальных представлений. Представления содержат предписания в отношении поведения, связанного с объектом представлений. Наконец, представления принимают участие в конструировании и поддержании социальной идентичности индивидов.

И. Боннек отмечает, что в различных ситуациях преобладают те или иные функции социальных представлений [8]. В случае исследования социальных представлений о риске преобладают две функции: защитная, а также функция ориентации поведения и оправдания социальных отношений. Как действуют именно эти две функции социальных представлений, можно пронаблюдать в работе Ж. Пейшлер [19], посвященной социальным представлениям о ВИЧ и превентивным стратегиям поведения. Автор выделяет социальные представления в различных группах и прослеживает стратегию сексуального поведения. Среди различных стратегий поведения (которые оправдываются соответствующими представлениями о ВИЧ-инфекции) можно, в частности, указать на следующие: видение риска ВИЧ-инфицирования как катастрофы в сочетании с невозможностью каким-то образом защититься от этой угрозы соответствовало стратегии воздержания от сексуальных контактов. Использование механизма «не-я» ⎼ «другие» как защиты от риска заболевания без использования презервативов соответствовало стратегии выбора сексуальных партнеров «из своего круга», когда приписывание болезни «другим» выполняло роль символической защиты. Присутствовала комбинированная стратегия выбора партнера и использования презервативов, что соответствовало пониманию неопределенности мира, в котором невозможно полагаться на партнера. Наконец, стратегия множественных контактов с разными партнерами без использования презервативов и выбора партнеров соответствовала игнорированию риска ВИЧ-инфекции.

Хотя область здоровья представляет большой интерес для нас с точки зрения исследования представлений о риске и рискованного поведения, но не является единственной. В работе Э. Вебер с коллегами [25] предлагается выделять пять основных сфер, связанных с рискованным поведением: 1) финансовая сфера (инвестирование и азартные игры), 2) здоровье и безопасность (вредные привычки, рискованное сексуальное поведение, игнорирование использования ремней безопасности и пр.), 3) развлечения (экстремальные виды спорта), 4) этическая сфера (связанная с совершением поступков, нарушающих этические нормы. Авторы предлагают такие ситуации: плагиат, мелкие кражи в магазинах, уход от уплаты налогов и пр.), 5) социальная сфера (несогласие с другими).

Оставляя в стороне анализ позиций авторов относительно способов диагностики каждого типа рискованного поведения, отметим, что сама идея обозначения различных сфер рискованного поведения видится достаточно любопытной и потенциально применимой в исследованиях социальных представлений о риске в связи с различными типами рискованного поведения. В частности, можно отметить, что таким образом перед нами открывается возможность анализировать особенности социальных представлений о риске в различных группах людей, имеющих опыт рискованного поведения того или иного типа, что в итоге позволит рассматривать факторы динамики социальных представлений о риске в связи с определенной социальной практикой.

Наряду с такой исследовательской перспективой анализ представлений о риске важен для разработки такой области знания, как экстремальная психология, которая активно развивается в последнее время [5; 6]. С нашей точки зрения, один из любопытных аспектов анализа здесь связан с представлением о риске среди тех, кто имеет опыт переживания коллективного риска (различного рода аварии и катастрофы), другой аспект связан с изучением профессиональных социальных представлений у представителей профессий особого риска. Оба эти аспекта позволяют давать ответ на все тот же интересующий нас вопрос о структуре представлений в связи с различными социальными практиками.

1 Мы не ставим здесь своей задачей рассмотреть все социально-психологические теории, применимые для анализа риска (анализ риска в связи с проблемами здоровья и болезни представлен в нашей работе [2]). Нашей главной задачей является обсуждение двух традиций изучения, в русле которых предлагается способ понимания риска – как когнитивной реальности и социально-культурной.

Источник