Что такое семейные записки в литературе определение
Что такое семейные записки в литературе определение
8(495) 628-05-22 – запись в библиотеку
8(495) 625-48-31 – о наличии изданий
Толычова Т. Семейные записки
М., 2014. – 174 с. – (Вглядываясь в прошлое).
Т.Толычова – псевдоним Екатерины Владимировны Новосильцевой (1820—1885), писательницы второй половины XIX в., перу которой принадлежат многие исторические очерки и рассказы для детей. “Семейные записки” – это воспоминания автора о своих родителях и их предках, когда-то богатых и знатных дворянах, позже обедневших и пополнивших ряды наиболее многочисленного в России среднего поместного дворянства. Изображенные в мемуарах отношения – картина типичного патриархального уклада, где были сильны традиции православия, но имела место формальная набожность, где старший в семье являлся опорой и защитой всех родственников (в том числе своих крепостных), но мог быть тираном для них. Уважение к родителям часто доходило до слепого повиновения. По словам рассказчицы, родство было священным словом, поэтому на поддержку семьи могли рассчитывать даже дальние родственники. Знакомство с семейной хроникой Т.Толычовой поможет современному читателю глубже понять истоки самосознания русского дворянства.
Новое издание “Семейных записок” дополнено предисловием и комментариями доктора исторических наук Л.В.Беловинского.
Значение терминов-Повесть, Роман, Семейные записки, Хроника, Жанр
«Богат и славен Кочубей, / Его луга необозримы», он владеет многими сокровищами, но главное богатство Кочубея — его дочь Мария, равной которой нет во всей Полтаве. Не одной красотой славится Мария, но всем известен ее кроткий нрав. Множество женихов сватается к ней, но сердце Марии неприступно. И вот сам гетман Мазепа шлёт за ней сватов. Гетман уже стар, но в нем кипят чувства, не переменчивые чувства молодости, а ровный жар, который не остывает до самой смерти.
Родители Марии в негодовании, они возмущены поведением старца, ведь Мария — крестница гетмана. Мать Марии говорит, что Мазепа нечестивец, что о замужестве не может быть и речи. Слыша это все, Мария падает без чувств. Два дня Мария не может прийти в себя, а на третий день исчезает. Никто не заметил, как она скрылась, лишь один рыбак слышал ночью конский топот, а утром «след осьми подков / Был виден на росе лугов».Скоро до Кочубея дошла страшная весть о том, что его дочь бежала к Мазепе. Лишь сейчас поняли старики причину душевного смятения своей дочери. И Кочубей замыслил план мести гетману.
«Была та смутная пора, / Когда Россия молодая, / В бореньях силы напрягая, / Мужала с гением Петра». В борьбе со шведским королём Карлом XII Русь окрепла. Украина волновалась, много находилось сторонников древней вольности, которые требовали от гетмана, чтобы он разорвал договор с Россией и сделался союзником Карла, но Мазепа «молве, казалось, не внимал» и «оставался / Послушным подданным Петра».
Молодёжь роптала на гетмана, мечтая, объединившись с Карлом, «грянуть войною / На ненавистную Москву!». Но никто не ведал тайных планов коварного и мстительного Мазепы. Давно он вынашивает план измены, никому не открывая его, но тайные его помыслы постиг оскорблённый Кочубей и задумал отомстить за оскорбление дома, открыв Петру планы изменника. Когда-то Кочубей с Мазепой были друзьями и поверяли друг другу свои чувства, тогда приоткрывал свои замыслы Мазепа, но теперь между ними обида, которую простить не может Кочубей. Дух мести поддерживает в нем и жена. Теперь нужен только надёжный человек, готовый, не робея, положить к ногам Петра донос Кочубея на гетмана.
Такой человек нашёлся среди полтавских казаков, когда-то отвергнутый Марией, но по-прежнему любящий ее даже в ее позоре и ненавидящий ее соблазнителя. Он отправляется в путь с зашитым в шапке доносом Кочубея на изменника-гетмана. Мазепа же, не подозревающий о страшной опасности, плетёт политическую интригу, ведя переговоры с посланником иезуитов, возмущая казаков на Дону, поднимая против Москвы Крым, Польшу и Турцию. И вот посреди этих коварных забот русские вельможи переслали ему донос на него, писанный в Полтаве и оставленный Петром без внимания. Оправдываясь перед Петром и убеждая его в своей верности, Мазепа требует казни доносчиков, казни отца своей возлюбленной, «. но дочери любовь главы отцовской не искупит». Мария же самозабвенно любит Мазепу и презирает молву. Лишь иногда ею овладевает печаль при мысли о родителях. Но она не знает ещё того, что знает уже вся Украина, страшная тайна от неё скрыта.
Мазепа мрачен, и «ум его / Смущён жестокими мечтами». Даже ласки Марии не в состоянии развеять его страшные мысли, он остаётся холоден к ним. Оскорблённая Мария укоряет его, говоря, что ради него сгубила собственное счастье, опозорила себя. Мазепа пытается успокоить Марию словами любви, но она обвиняет его в хитрости и притворстве. Она даже ревнует его к некой Дульской. Мария хочет знать причину Мазепиной холодности. И Мазепа открывает ей свои замыслы восстания Украины против владычества Москвы. Мария в восторге и жаждет видеть возлюбленного с царским венцом на голове. Она сохранит ему верность и в несчастье и даже пойдёт с ним на плаху. И Мазепа подвергает Марию страшному испытанию: он спрашивает, кто ей дороже — отец или супруг? Он старается принудить ее к однозначному ответу, ставит ее перед ужасным выбором: чью гибель она предпочтёт, если ей будет суждено выбирать, кого отправить на казнь. И желанный ответ получен.
«Тиха украинская ночь». В старом замке в Белой Церкви сидит в башне окованный Кочубей и ждёт казни, которой не боится — его гнетёт позор, потеря чести. Он отдан царём на поругание врагу, не имея возможности никому завещать свою месть обидчику. Открывается дверь его темницы, и входит кровожадный Орлик. Мазепе известно, что Кочубей спрятал сокровища, и Орлик пришёл узнать, где они таятся. Кочубей отвечает, что его сокровищами были его честь, честь дочери, но эти сокровища отняты пыткой и Мазепой, а третий клад — святую месть — он готовится снести Богу, Орлик допытывается, где спрятаны деньги, но безуспешно, и Кочубея отдают в руки палачу.
Мария, ласкаемая Мазепой, ещё не знает об ужасной судьбе отца, и Мазепа содрогается от мысли, что будет с ней, когда все откроется. Он раскаивается, что прельстил ее, что попытался впрячь в одну телегу «коня и трепетную лань». Оставя сидящую в неведенье Марию, мучимый сомнениями, Мазепа выходит из дворца.
Краткое объяснения термина семейные записки)))?
Краткое объяснения термина семейные записки))).
Это жанровая модификация, содерж.
Указание в форме повеств.
Можно краткое содержание Тургенева Записки охотника пожалуйста, буду благодарна?
Можно краткое содержание Тургенева Записки охотника пожалуйста, буду благодарна.
История создания записки охотника очень кратко?
История создания записки охотника очень кратко.
Краткое объяснения термина исторический роман?
Краткое объяснения термина исторический роман.
Краткое значение термина мемуары?
Краткое значение термина мемуары.
Краткое содержание из сборника » записки охотника»?
Краткое содержание из сборника » записки охотника».
Кратко записать о своеобразии композиции цикла «Записки охотника»Срочно?
Кратко записать о своеобразии композиции цикла «Записки охотника»
Записки охотника Краткое содержание рассказа Льгов?
Записки охотника Краткое содержание рассказа Льгов.
Можно краткий пересказ из Записки охотника рассказ Хорь и Калиныч?
Можно краткий пересказ из Записки охотника рассказ Хорь и Калиныч.
Почему капитанскую дочку называют то повестью, то историческим романом, то семейными записками, то хроникой, то мемуарами?
Почему капитанскую дочку называют то повестью, то историческим романом, то семейными записками, то хроникой, то мемуарами.
Чем объяснить такое разнообразие мнений?
Что такое синекдоха в литературе термин кратко?
Что такое синекдоха в литературе термин кратко.
Однажды я шел по деревне и на крыше одного дома стояла корова. А это не дом был а администрация. Корова проломила крышу и сьела все важные бумаги. Потом она упала с окна а я ее поймал. Она то упала с 1 этажа. Это вообще был город. Странно.
Вот решение удачи тебе.
Это значит что мы должны быть благодарны нашим предкам и дальним родственникам за то что они сохранили до наших дней культуру нравственные ценности традиции обычаи. А древняя русь это древнее государство России.
На мой взгляд лучше перв.
2. Объясните название пьесы.
На той неделе мы с семьёй поехали в горы. Там было очень красиво! Огромные заснеженные вершины уходили в небо. Возле гор пробегали беленькие зайчики и горные олени. Воздуха на самой вершине очень мало, но мы не поднимались так высоко. И сама гор..
Записки
Записки это жанр, связанный с размышлениями о пережитом и подразумевающий выражение личного отношения автора или рассказчика к описываемому. В русской литературе понятие записки как литературного жанра складывается в конце 18 — начала 19 века. В 1791 Н.М.Карамзин называет «Мемуары» (1784-87) К.Гольдони — «Гольдониевыми записками» (Московской журнал). В художественной литературе известны «Записки сумасшедшего» (1835) Н.В.Гоголя, «Записки в стихах» (1834) В.Л.Пушкина, «Записки охотника» (1852) И.С.Тургенева, «Записки из Мертвого дома» (1860-62) Ф.М.Достоевского, его же «Записки из подполья» (1864), «Записки институтки» (1902) Л.А.Чарской, «Посмертные записки старца Фёдора Кузьмича…» (1905) Л.Н.Толстого, ряд книг М.А.Булгакова: «Записки на манжетах» (1923), «Записки юного врача» (1925-26), «Театральный роман (Записки покойника)» (1936-37).
Мемуары, дневники, исповедь имеют свою жанровую определенность, лишь отчасти связанную с жанром записок, хотя и существует традиция называть их, а также доклады и сообщения различных обществ и учреждений записок. То, что принято называть запиской в переводной литературе, в оригинале выражено иными терминами: «Записки о Галльской войне» Юлия Цезаря — «Commentarii de bello Gallici» (54), «Посмертные записки Пиквикского клуба» Ч.Диккенса—«The posthumous papers of the Pickwick club» (1837), «Замогильные записки» Ф.Р.де Шагобриана—«Les memoires d’outretombe» (1848-50), «Записки (Дневник) горничной» О.Мирбо — «Le journal d’une femme de chambre» (1900).
Трансформация жанра семейных записок XVIII-XIX вв. в «Семейной хронике»
Трансформация жанра семейных записок XVIII-XIX вв. в «Семейной хронике»
За вековую традицию существования автобиографических и семейных записок в дворянской культуре сложились определенные принципы построения текста, типологические ситуации, эпизоды, образы.
Как правило, обязательным элементом в текстах семейных записок оказывается предуведомление, либо введение, где автор излагает причины и цели ведения своих записок. Этот элемент текста является обязательным в мемуарных повествованиях, он указывает на функциональное назначение текста: сохранение памяти (), назидательный пример для потомков (), восстановление истории рода ().
Далее авторы семейных записок рассказывают об истории своего рода, как правило, констатируя древность происхождения и отношение предков к определенному князю или царю. заключая описание своей родословной, пишет: «Вот краткое известие о роде Дмитриевых вообще и о моих предках. Из него видно, что род наш, происходящий от Мономаха, восходит до Рюрика, то есть до самого начала Российского государства. Происхождение довольно древнее. Я не горжусь им, но и не пренебрегаю. Желаю, чтобы дети мои помнили о своих предках как оставивших им задатки благородства, которому оказывают пренебрежение только те люди, которым его недостает» [13]. Подобную точку зрения выражает и герой СХ, однако сокращает этот фрагмент до лаконичного упоминания о «родовой отчине, жалованной предкам от царей московских» (35). Причем мысль героя уже не высказана, а скорее изображена, и не без иронии, усиливающей дистанцию точки зрения автора от восприятия героя: «Древность дворянского происхождения была коньком моего дедушки, и хотя у него было сто восемьдесят душ крестьян, но, производя свой род, бог знает по каким документам, от какого-то варяжского князя, он ставил свое семисотлетнее дворянство выше всякого богатства и чинов» (37).
, объясняя подобный тип мироощущения, замечал: «В биографии современного деятеля часто нечего сказать о его семье, биографию же славянофила необходимо начинать с характеристики дома, откуда он вышел» [14]. Подобное высказывание может быть связано не только со славянофильскими идеалами, а с дворянской культурой в целом [15].
Образ дома (в широком смысле) в семейных записках приобретает хронотопическое значение, поскольку в этом пространстве сконцентрировано время. В «Семейной хронике» имение Багровых названо «родимым пепелищем», а также «гнездом дедов и прадедов» (35), а сын Багрова обозначен также «как единственная надежда и отрасль древнего дворянского дома» (35).
Как правило, детство будущих авторов семейных записок проходило в имении, как достаточно замкнутом, спокойном и благополучном месте, на лоне среднерусской природы, в окружении близких людей, в число которых органично входили не только родные, но и кормилицы, няньки, дядьки, девки, крестьяне, соседи. Все это не могло не сформировать в сознании образ дома как уютного, защищенного локуса, с которым связано осмысление начал своей личности.
Основным настроением в изображении прошлого в семейных записках оказывается погружение в переживание полноты жизни, изобилия, радости, связанной с воспоминаниями об идиллическом детстве, проведенном в поместье. Обратной стороной подобного образа прошлого является его уязвимость. Однако она выражается не в категориях угасания, а, скорее, в мифологических: как внешняя угроза разрушения ладно организованной безмятежной жизни, заканчивающейся, тем не менее, восстановлением утраченной в определенный момент гармонии. Любопытно отметить, что во всех рассматриваемых нами текстах разрабатывается в разных модификациях сюжет о нападении разбойников на безмятежный обетованный уголок, защищенный и горами, и лесами, и удаленностью от прочего мира.
Итак, сопоставление текстов семейных записок и СХ позволяет заключить, что все они принадлежат одной категории произведений, которые по аналогии с «петербургским текстом» В. Топорова можно назвать «усадебным» или шире «поместным» текстом, выработанным в рамках дворянской культуры.
На это указывают такие «скрепы» как: «Мне очень памятна минута…», «столь же приятно мне вспоминать..»; «С каким удовольствием вспоминаю я эти стихи…»; «Прибавлю к слову..»; «Здесь кстати будет сказать» () «Я помню себя», «Помню, как во сне..» (), «Во мне осталось умилительное воспоминание о моей матери..», «кажется, в 1806 году, только помню. что еще при жизни моей матери…», «я помню, нередко случалось что..» (). Также свободно вставляются в текст воспоминаний стихи, посвященные тому или иному члену семьи, отрывки из стихотворений отца или матери, фрагменты писем, тексты семейных документов, собственные рассуждения рассказчика.
Иначе говоря, уже в записках конца XVIII-XIX веков мы видим весьма прихотливую манеру организации повествования, осложненную многочисленными анахрониями, эллипсами, вставками. В какой-то степени эти тексты можно назвать «текстами сознания», где подобная спонтанность, отражающая работу памяти, была закономерной. Поэтому слова «записки» или «воспоминания» или «главы из воспоминаний», «письма» как раз и фиксируют подобную фрагментарность и нестабильность повествования, как допустимую для данного типа текстов.
, обозначая свои записки как «Жизнь и приключения…», осмысляет исто-рию своего рода и своей жизни в рамках распространенного в XVIII веке жанра приключенческого романа. Любопытно, что эта установка прослеживается уже в «Истории Ере-мея Гавриловича» (единственный образ далекого предка, сохраненный семейными преда-ниями, в данном случае «заполняет» место фигуры «первопредка», обяза-тельно присутствующей в семейных записках). Жизнь этого героя представлена как чере-да приключений, в которые он вовлекается волею судьбы. Заключая третье письмо, пишет: «В сих письмах описал я все, что нашел упомянуть о происхождении нашей фамилии, о моих предках и бывших до меня происшествиях…» [30]. Изложение собственной жизни начинается также с упоминания о «приключении», описав которое, рассказ-чик делает вывод о том, что «это служило некоторым предвозвестием тому, что в течение жизни моей не столько печальных, горестных и скучных, сколько спокойных, веселых и радостных минут иметь буду» [31]. В то же время, внешне использует форму «писем любезному приятелю», не выстраивая события в завершенный сюжет.
Во-первых, обратим внимание на принципиально отличие начала СХ от традиционного начала мемуарных текстов. Как мы указывали в первой главе, в мемуарных семейных хрониках важно обоснование цели мемуариста, то есть текст несет прежде всего определенную функцию. В СХ риторические рассуждения вынесены в финал и даны не от лица рассказчика, а от лица автора, который говорит, что жизнь его героев «будет любопытна и поучительна для потомков» (223). То есть в СХ происходит смещение расположения структурного элемента по сравнению с жанром записок, в результате чего СХ начинается не с момента обозначения акта воспоминания и обоснования функции текста, а непосредственно с развертывания истории: с рассказа переселения деда на новые места, то есть история, а не прагматическая функция текста выдвигается на первое место в СХ.
Во-вторых, нарративная структура в СХ и ДГ подчиняется хроникальному принципу только на уровне крупных повествовательных блоков: первое поколение Багровых (первые два отрывка), второе (последующие три отрывка СХ) и первые годы жизни Сережи Багрова (ДГ).
В организации материала в СХ и ДГ можно выделить принцип выстраивания оппозиций, накладывающихся на простую линейность развертывания событий.
Во втором отрывке «Михайла Максимович Куролесов», главный герой, как разбойник и плут противопоставляется Багрову, и идиллический патриархальный мир Багровых осмысляется в оппозиции к авантюрному миру Куролесова. Таким образом, в первых двух отрывках мы наблюдаем преломление архетипического сюжета о борьбе Космоса и Хаоса.
В качестве организующего сюжетного начала в ДГ можно обозначить идею формирования личности, связывающего эту часть СХ с традицией романа воспитания. По словам самого автора, его интересовал сам процесс формирования личности ребенка, «детский мир, созидающийся постепенно под влиянием ежедневных новых впечатлений» (224). Однако повествование в ДГ ведется с точки зрения мальчика, что и создает ощущение потока неотрефлексированных картин и впечатлений, воссоздаваемых в последовательности поездок героев из города в деревню и обратно. Тем не менее, повествование организовано еще и точкой зрения взрослого рассказчика, вспоминающего себя-мальчиком, анализирующим каждый шаг ребенка, его впечатления, и тем самым, выстраивающим определенную стратегию расположения эпизодов.
2. и его «Семейная хроника» // «Современник». 1956. Т. 56; «Семейная хроника» и Аксакова» // Отечественные записки. 1856. Т. 35. № 4, отд. 3. С. 69-90; Гиляров- «Семейная хроника» и Аксакова // Собр. соч. Т. 2. М., 1899. С. 75-143.
4. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. М., 1839. Время создания 1789-1820.
5. Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни, писанная мной самим. Были опубликованы в 1844-1845 гг. в «Московитянине». Изданы полностью в 1849 год: Сочинения Долгорукого князя Ивана Михайловича. Т.2. СПб., 1849.
7. Взгляд на мою жизнь. М., 1866.
8. Главы из Воспоминаний моей жизни. М., 1841.
9. Записки (1830-1840-е). СПб., 1895.
10. Записки о моей жизни. Впервые опубликованы в «Русском архиве». 1873. № 3, 5.
12. Литературные и театральные воспоминания. // Собрание сочинений.: В 3-х т. Т. 2. М., 1986. С. 366., 400., 405.
14. Грибоедовская Москва. М., 1889. С 315-316.
17. Указ. соч. С. 88-89.
18. Wachtell A. The battle for childhood: Creation of a Russian Myth. California., 1990. Р. 88-89.
22. Указ соч. С. 27-28.
23. Указ соч. письмо 3. С. 13.
30. Указ. соч. Письмо 3. С. 6.
33. «Пошехонская старина» в ряду семейных хроник русской литературы. С. 208.
34. Родовая концепция и нравственная программа (на материале «Семейной хроники») // Индивидуальное и типологическое в литературном процесс. Межвузовский сборник научных трудов. Магнитогорск, 1994. С. 129-136.
35. Собрание соч.: В 3-х т. Т. 1. М., 1986. С. 223. (Далее в скобках указываются страницы тома).
39. «Сознание и письмо в русской литературе». Екатеринбург, 2002. С. 379.