Что такое серебряное донце

Перышко Финиста Ясна Сокола — символизм и анализ

В любой сказке заложено 2 мотива — либо поиск лучшего (развитие), либо установление гармонии. Рассмотрим скрытые символы и проведем анализ.

Обычно в сказках присутствуют 3 брата или 3 сестры. Мужчина — это всегда символ разума, логоса. Женщина — символ эмоциональной сферы. В цельной личности должно быть и то, и другое. Поэтому братья отправляются на поиски невест — чтобы восполнить недостаток духовной сферы, а сестры ищут мужей — чтобы воссоединится с мудрым логосом.

В сказке про Финиста Ясна Сокола у старика 3 дочери. Две старшие злые и ленивые, младшая — добрая и работящая. Старшие сестры — это негативные эмоции, младшая — возвышенное начало души.

Старик-отец — символ старого разума, нуждающегося в обновлении и в то же время владеющий неким опытом.

Итак, отец отправляется в город и спрашивает дочерей, какие им привезти подарки. Старшие сестры просят ткани и украшения, а младшая — перышко некоего Финиста. Перо сразу относит желание младшей дочери к небесной сфере (птицы — символ неба, духовного начала). Таким образом девушка понимает необходимость развития души, замены старого на новое.

Почему именно младшая дочь оказывается такой мудрой? Потому что она занимается благоустройством дома. Как вы помните из поста о Гестии — для женщины делающей уборку в доме, наведение порядка равно очищению собственных мыслей и избавлению от негативных эмоций.

Отец выполняет поручение младшей дочери лишь с третей попытки. Он никак не может найти перышко. Но однажды он встречает некоего старичка с коробочкой, в которой находится то самое перо Финиста Ясна Сокола. Отец покупает у старика коробочку и привозит дочери. Та открывает ее в свое комнате, и оно, ударившись об пол, превращается в прекрасного царевича.

Старичок, которого встречает отец — символ мудрого опыта. В предыдущем анализе сказок говорилось, что царевич очень часто свергает старого царя или приходит ему на смену. Это символизирует обновление сознания — новый широкий кругозор приходит на смену устаревшему и закостенелому. Но старость это не только что-то отжившее — это еще и жизненный опыт. Не всегда он приходит вместе с возрастом, поэтому царевич так быстро смещает старого царя. Отец девушки — тоже символ старого сознания, но без особой мудрости. Поэтому он долго не может выполнить просьбу младшей дочери — путь в духовную сферу закрыт для узкого сознания. Но встречный старичок — как раз мудрый опыт, поэтому, несмотря на возраст, он не символ отжившего. И именно он смог найти перышко и продать его отцу. То есть он делится мудростью с устаревшим сознанием, поэтому в итоге отец девушек положительный герой.

Коробочка — символ ограничения свободы разума. Младшая дочь, символ эмоционального начала, освобождает разум от ограничений и выпускает из коробочки. То есть дает ему поле для проявления полета мысли, фантазии и творчества.

Перышко — атрибут духовного мира, ударяется об пол — символ мира материального, и превращается в прекрасного юношу. Оно, перышко, смогло принять видимый человеческий образ только после соединения духовного и материального.

Старшие сестры девушки догадываются, что каждый день она тайно общается с Финистом в своей комнате, но застать их вместе не могут — услышав шаги, Финист превращается в сокола и улетает в окно. Тогда сестры решают воткнуть в окно острые ножи. Из-за этих ножей Финист в следующий раз не смог влететь в комнату и сильно поранился пока девушка спала. После этого он сказал — «Кому я нужен, тот меня найдет. Но это будет нелегко. Тогда меня найдешь, когда трое башмаков железных износишь, трое посохов чугунных изломаешь, трое хлебов каменных съешь».

Окна — глаза дома-сознания. Здесь это окна горницы младшей дочери, глаза ее души. Эти глаза души временно утратили способность видеть из-за действий сестер — так негативные эмоции заслонили добрые чувства и причинили душевные раны. При чем заслонили настолько сильно, что девушка не смогла проснуться. Сон — это туман заблуждений эмоциональной сферы.

Финист пытается достучаться до девушки — как разум пытается разрушить оковы низменных чувств, но только ранит себя и улетает.

В русской сказке девушке, чтобы вновь обрести свой светлый разум — Финиста — нужно пройти долгий путь испытаний.

Три пары железных башмаков — это символ жизненного пути. Тяжелые железные башмаки истоптать непросто. Поэтому предстоит тяжелый путь. Три пары — три сферы — опыта, эмоций и действий. Первая пара — чтобы пройти путь познания своих мыслей, отделить позитивные от негативных. Вторая пара — ппонять, почему позитивные эмоции лучше негативных и выбрать их. Третья пара — путь к Финисту девушки, которая уже готова к этому.

Три чугунных посоха — символ опоры. Первый посох — для того, чтобы обрести просветленное сознание, опираясь на позитивный опыт мыслительной сферы. Второй посох — опора на позитивные чувства. Третий — опора на плодотворные, созидательные действия.

Три каменных хлеба — пища для мыслей, чувств и действий. Хлебы каменные — потому что у девушки тяжелые материальные мысли. Изглодать первый хлеб — значит избавится от мертвого каменного сознания. И одновременно это тяжелый труд освобождения. Второй хлеб — переваривание тяжелых каменных чувств. третий хлеб — пища для поступков.

Как только девушка снашивает первую пару башмаков, ломает первый посох и съедает первый хлеб — то есть завершен первый этап освобождения души — она приходит к старушке, которая дарит ей серебряное донце (элемент для крепления прялки) и золотое веретено, прядущее золотую нить. Старушка — архетипичная мудрая часть эмоциональной сферы. Прялка — это атрибут и подарок небесной сферы, потому что спускаемая с прялки кудель напоминает прядение нити земной жизни, чья душа рождена на небесах. Веретено — символ вращения, спирали, плодотворной преобразующей работы, создающей из бесформенной шерсти золотую нить. Нить, как и веретено, золотая. Золото — ассоциация с солнцем — символом истины. Донце — серебряное, это второй после золота драгоценный металл и ассоциируется с луной. Благодаря фазам луны люди смогли определять категории времени (месяц), наблюдать приливы и отливы и др. Таким образом героиня сидит на серебряном донце — как символе трансформации (фазы луны) и свивает золотую нить своей жизни.

На прощание старуха дает девушке клубочек, который приведет к ее второй сестре. Клубок ниток — это символ путевой нити чистоты, т.к. нить спущена из небесной сферы.

Ко второй старушке девушка приходит, истоптав вторую пару башмаков, сломав второй посох и съев второй хлеб. Она прошла еще один этап. Вторая старушка дарит ей серебряное блюдо и золотое яйцо. Серебряное блюдо аналогично серебряному донцу. Яйцо — символ жизни и одновременно космогонический символ мира, вселенной. Золотое яйцо — символ божественного нетленного бытия. Катаясь по серебряному блюдцу, яйцо открывает картины вселенной души.

Третья старушка — самая старшая и самая мудрая — дарит девушке золотое пяльце и иголочку, которая сама вышивает. Пяльце держит ткань, замыкая круг, образуя организованное поле для создания затейливых узоров-мыслеформ. Душа вышивает иголочкой узоры любви и нежности, радости и щедрости, милосердия и красоты.

Также третья старушка сказала девушке, где искать Финиста. Когда она наконец находит его, то понимает, что он совершенно ее забыл, все время спит глубоким сном и собирается женится на другой. Финист теряет память, выпив волшебного зелья, приготовленного будущей тещей, т.е. погружается в сферу иллюзий и заблуждений. Девушка пытается оживить его память — она отдает невесте Финиста донце и веретено, чтобы побыть наедине с ним. То есть «пускает в дело» золотую нить истины. Но Финист спит очень крепко и пока не слышит голос души. На второй день девушка отдает блюдце и яйцо. Но Финист все еще спит, хотя в нем уже зарождаются сомнения. На третий день в ход идут пяльце и иголочка — способность творить (вышивать) любовь. И все еще Финист не может до конца проснуться, хотя уже говорит во сне. Пробуждает его лишь горячая слеза девушки — слеза души, вынесшей столько испытаний.

Сказка заканчивается свадьбой Финиста и девушки — то есть воссоединеним разума и души, освобожденных из плена иллюзий.

В написании текста частично использованы материалы книги Анны Бену «Танцующие с волками».

Источник

Наш Серпухов

Сайт города Серпухов: новости и события.

Серебряное донце – золотое веретёнце

Потому не случайны интерес и любовь к текстилю, к его истории, тем более в таком классическом текстильном городе, коим является Серпухов. В прежние годы о высоком качестве здешней парусины знали во всем мире. Вот и у нас, в Музейно-выставочном центре, текстильные выставки рефреном проходят через всю нашу деятельность.

29 января в Музейно-выставочном центре состоялся «круглый стол», затронувший очень важный и действительно серьёзный вопрос: как обстоят дела сейчас, что станет с серпуховской текстильной историей завтра. Важным его итогом стала идея открытия в одном из корпусов бывшей Ситценабивной фабрики музея серпуховского текстиля, где можно будет сохранить память о когда-то градообразующей отрасли промышленности Серпухова. Но какие бы идеи не возникали, и как бы рьяно их не обсуждали, всё упирается в финансирование. И потому только время покажет, удастся ли выполнить задуманное.

Но уже сейчас коллектив МВЦ сделал первый шаг на пути к увековечиванию текстильной славы Серпухова. Им станет I межрегиональный фестиваль-выставка мастеров художественного текстиля «Текстильный букет Поочья», которому мы придаём очень большое значение. Ведь любовь к текстилю не ослабевает! Об этом можно судить по тому, как ценятся промысловые вещи. Мастера Тарусы, Калуги, Каширы, Алексина поделятся на фестивале и своими удачами, и проблемами. А как популярен сейчас пэчворк? Это ведь тоже текстиль! Возможно (во всяком случае, нам бы этого очень хотелось), фестиваль станет традиционным.

Ну, а весной приходите к нам на текстильные мастер-классы и ярмарки-продажи, которые состоятся в рамках межрегионального фестиваля «Текстильный букет Поочья». Мы ждём вас!

Источник

Удариться об пол

Перышко как атрибут духовного незримого мира, чтобы стать зримым и осознаваемым, ударяется об пол – символ материи. Это материализующиеся идеи, видимые и понятные душе-психее. Сестры не могут видеть Финиста-молодца, т. к. они находятся в сфере негативных эмоций, которым недоступен полет ясного разума. До них доносятся отголоски разговора мудрого разума с плодотворной душой. Они не хотят пускать свет нового знания в свой дом, т. к. это предвидит трансформацию их качеств. Как раз этого процесса сестры как негативная часть психеи не могут допустить.

Сестры воткнули в окно красной девицы острые ножи и иглы, о которые изранил крылья Финист.

Здесь это окна горницы младшей дочери-психеи, т. е. глаза души, которые негативные эмоции заслонили тем, что ранит, приносит боль, разделяет свет разума от прекрасных добрых чувств. Между ясным сознанием и производительными силами души встают хаотичные разрушающие силы эмоциональной сферы. Они застилают глаза добродетельной психеи иллюзиями так, что она не способна их открыть, не способна проснуться. Сон, в который погружена дева, есть туман заблуждений эмоциональной сферы, от которых она не может пробудиться, не может освободиться из их плена, а значит, подвластна своим сестрам-иллюзиям.

Финист пытается достучаться до красной девицы, но только ранит себя и улетает за тридевять земель, в тридесятое царство. Сознание пытается разрушить оковы низменных чувств, но только теряет силы и покидает свою возлюбленную психею.

Аналогичный сюжет мы встречаем в мифе об Исиде и Осирисе. Исида странствует в поисках тела своего любимого мужа. Но функцию злых сестер здесь выполняет брат Осириса – Сет, убивающий Осириса с целью получить его трон. Исида долго ищет тело, находит и воскрешает мужа, но не в этом мире, а в царстве загробном. Восстановить справедливость и вернуть престолонаследие призван сын Исиды и Осириса – сокол Хор. Что удивительно – тоже сокол. В сказке о Финисте Ясном Соколе сам Финист ничего не предпринимает для своего освобождения от оков иллюзий и хаоса – эту освобождающую функцию выполняет душа – красна девица, т. е. преображающаяся эмоциональная сфера. В мифе об Исиде и Осирисе – поиск духовного утерянного начала также осуществляет женская ипостась, а побеждает хаос – Сета, сын Исиды сокол Хор, т. е. крылатое мудрое сознание, способное взлететь над океаном заблуждений и подчинить инстинкты, олицетворенные ослиноголовым Сетом.

Красной девице в русской сказке, чтобы вновь обрести свой светлый разум – Финиста, нужно три пары башмаков железных истоптать, три посоха чугунных изломать, три хлебца каменных изглодать.

Три пары железных башмаков. Башмаки носятся на ногах, а ноги символ жизненного пути и вообще любого пути. Это путь к обретению ясного разума. Железные башмаки, очень тяжелые и крепкие, истоптать очень непросто. Это символ тяжелого пути в трех сферах, которые ей знакомы – это сферы ее дома-сознания.

Первая пара башмаков. Ей нужно пройти путь познания своих мыслей – отделить позитивные от негативных. Можно сказать – разобраться в своем старом отце – что в нем отжившее, а что есть мудрый опыт.

Вторая пара башмаков – это путь в сфере эмоций. Нужно лучше узнать своих сестер, отделить позитивные чувства от негативных и победить последние.

Третья пара башмаков – это путь в сфере действий.

Три посоха чугунных. Посох используется для опоры. Чтобы найти свое просветленное сознание, нужно опираться на позитивный опыт мыслительной сферы. Это первый посох.

Второй посох – опора только на позитивные чувства.

Третий посох – опора на плодотворные созидательные действия.

Три хлеба каменных. Это пища для трех планов – мыслей, чувств и поступков. В русской традиции хлеб уподоблялся солнцу и его лучам. Т. е. хлеб имеет небесное, духовное происхождение. Но в данном контексте каменный хлеб подобен хлебам поста. Сумцов в книге «Символика славянских обрядов» пишет о переходе от разгула праздника к воздержанию, что выражается и в обрядовом употреблении хлеба. В Малороссии во время Великого поста пекли «жалованники» или «жиляники». Они были жесткими и сухими, представлявшими контраст мягких и вкусных хлебов и блинов Масленицы. Постные хлебы сопровождали тяжелый пост, «это время для всякого рода «тужилки». Каменные хлебы в сказке можно сравнить с жесткими коржами поста, которые сопровождают время «тужилки» красной девицы-психеи по своему потерянному возлюбленному Финисту-логосу. Каменная пища – это тяжелые материальные мысли. Изглодать этот хлеб – значит, избавиться от мертвого каменного сознания. И в то же время, глодать каменный хлеб – это тяжелый труд освобождения.

Второй хлебец – означает тяжелую эмоциональную пищу и нелегкую работу в этой сфере – переваривания «каменных» чувств.

Третий хлеб – пища для поступков. Каждый поступок – как каменная гора, которую нужно перемолоть, перетереть до состояния легкой пыли, т. е. сделать свои действия плодотворно-легкими.

Как только девушка «пару башмаков истоптала, чугунный посох изломала и каменную просвиру изглодала», она приходит к старушке, которая награждает ее серебряным донцем, золотым веретенцем, рождающими золотую нить.

Пройден первый этап пути освобождения от «психического хаоса». Изломан первый чугунный посох души, уставшей опираться на старое и отжившее. Старые установки ломаются. Изглодан первый каменный хлеб-просвира – пройден первый этап перемалывания и трансформации тяжелой грубой пищи-информации.

Как только первый этап освобождения завершен, душа-психея получает дар от архаичной мудрой части эмоциональной сферы-старушки – серебряное донце, золотое веретенце. Прялка, как уже говорилось выше, – атрибут и подарок небесной сферы, а кудель, спускаемая с верхней части прялки – из небесного божественного мира, – это дождевая влага и свет. Здесь свиваемая нить – золотая, что уподобляет ее солнечному лучу. И по аналогии с солнечными качествами золотая нить – это нить истины.

Солнце

«Солнечные иерофании воплощают религиозные ценности самостоятельности и силы, власти и разума. Именно поэтому в некоторых культурах мы наблюдаем процесс соляризации Высших существ…Множество героических мифологий имеют солнечную структуру. Герой уподобляется Солнцу. Подобно Солнцу, он сражается с тьмой, спускается в Царство Смерти и выходит оттуда победителем…в свете солнечной религии тьма противопоставлена жизни, формам и разуму. Световые эпифании солнечных богов становятся в некоторых культурах знаком разума. В конечном итоге дело доходит до отождествления Солнца и разума до такой степени, что солнечные и синкретические теологии последнего периода античности преобразуются в рационалистические философские системы: Солнце объявляется Мировым Разумом, а Макробий узнает в Солнце всех богов Греко-восточного мира от Аполлона и Юпитера до Осириса, Гора и Адониса (Сатурналии, 1,10–17, 13)» (Мирча Элиаде. «Миф о вечном возвращении»).

Веретено – символ вращения, спиралеобразного вихря – плодотворной преобразующей работы, созидающей из бесформенной массы кудели золотую нить истины, светлого разума.

Донце – опора в сфере материи для кудели, веретена и прядущего.

Луна и серебро

Итак, героиня сидит на серебряном донце – как символе трансформации, смерти и возрождения, и свивает золотую нить своей жизни.

Старуха-мудрость дает девушке клубочек, который приводит ее к «середней сестре» старухи, т. е. к еще более древнему и мудрому началу. Клубочек – символ путеводной нити чистоты, т. к. она свита, спущена из небесного, духовного мира. (см. «Баба Яга»).

Героиня приходит к следующей избушке и старушке, когда еще одна пара башмаков истоптана, еще один посох сломан и еще одна просвира изглодана. Пройден следующий этап освобождения от иллюзий. Это вторая ступень преображения души-психеи. За свою плодотворную работу, растворившую заблуждения души, героиня получает новый дар, перед нею распахиваются новые врата к новому откровению – серебряное блюдо и золотое яйцо.

Серебряное блюдо и золотое яйцо

Серебряное блюдо аналогично серебряному донцу. Как донце выполняет приемлющую функцию – приемлет кудель, так и блюдо – приемлет золотое яйцо. Яйцо – символ жизни и в то же время это космогонический символ мира, вселенной. Золотое яйцо – это символ божественного нетленного бытия. В индуистской традиции Брахма был рожден из золотого яйца, в китайской – Пань-Гу, славянской – Род и т. д.

Это золотое яйцо, прокатившись по блюду, рождает еще одно себе подобное. И так до бесконечности.

Катаясь по серебру – лунной ипостаси, основываясь на законах цикличности, способности возрождаться, творятся новые прекрасные, осененные истиной миры – плоды преображающейся души-психеи.

Средняя сестра-старушка отправляет девушку к старшей сестре, к еще более знающей и мудрой.

Пройдя третий этап освобождения, героиня сказки получает в дар золотое пялечко и иголочку, которая сама вышивает.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

Удариться об пол

Удариться об пол Перышко как атрибут духовного незримого мира, чтобы стать зримым и осознаваемым, ударяется об пол – символ материи. Это материализующиеся идеи, видимые и понятные душе-психее. Сестры не могут видеть Финиста-молодца, т.к. они находятся в сфере негативных

Источник

balamut4uma

Баламут Чума

Любопытно и то, что в сказке «Финист — ясный сокол» Баба Йога хоть и превратилась уже в уродливую старуху с костяной ногой, но ещё не жарила в печи детей! В сказке она помогает Марьюшке и дарит ей волшебный предмет. Это говорит о том, что в памяти народной ещё оставались некие отголоски ведических традиций, и составители сказки не решились полностью очернить Бабу Йогу. В других сказках, записанных, скорее всего, позже, чем сказка «Финист — ясный сокол», они (чужеземцы) идут в искажении правды гораздо дальше. Например, в сказке «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка» баба-яга охотится на детей-сирот, чтобы их съесть! Вот таким образом социальные паразиты постепенно меняли народные представления, подменяя деяния светлых иерархов на противоположные по сути, и навязывали народу уже с детских лет чёрную ложь, Кривду вместо Правды.

Даже на основе анализа русских народных сказок можно увидеть, как ЧУЖЕЗЕМЦЫ — ПАРАЗИТИЧЕСКАЯ СЕРАЯ РАСА — меняли менталитет русского народа, навязывая ему вместо ведического, светлого миропонимания, ложное и уничтожающее по своей сути, суеверие Торы! И совершали эту подмену достаточно медленно, постепенно вытесняя из народного сознания ведическое мировоззрение и понятия. Вовсю действовал, так называемый, «эффект кукушки»! И на примере сравнения «Сказа о Ясном Соколе» и сказки «Финист — ясный сокол» это видно невооружённым взглядом любому здравомыслящему человеку. И ещё один момент, Баба Йога летала по просторам Мидгард-земли на огненной небесной колеснице — Малой Вайтмаре, а в более позднее время уже бабу-ягу посадили в ступу, на которой она летала по Белому Свету и похищала детей-сирот!

Именно поэтому они находили в нужное время христианских «святых», дни почитания которых приходились как раз на время древних ведических праздников и… со временем полностью переводили «стрелки» праздника на христианство. А если не было в нужный день нужного «святого», то… этот «святой» неожиданно появлялся… и для этого нужно было только придумать для него подходящую легенду! И именно эта черта хамелеонства в действиях социальных паразитов привела к тому, что русская ортодоксальная церковь в значительной степени отличается от католической. Что и служит ярким доказательством того, что христианская церковь действует, как хамелеон, подстраиваясь под местные обычаи, чтобы получить полный контроль над сознанием народных масс, в данном случае — россиян! А теперь вернёмся к тексту сказки:

«…Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. Потемнел лес, страшно стало Марьюшке, боится и шагнуть, а навстречу кот. Прыгнул к Марьюшке и замурлыкал:

— Не бойся, Марьюшка, иди вперёд. Будет ещё страшнее, а ты иди и иди, не оглядывайся.

Потёрся кот спинкой и был таков, а Марьюшка пошла дальше. А лес стал ещё темней.

Шла, шла Марьюшка, башмаки железные износила, посох поломала, колпак порвала и пришла к избушке на курьих ножках. Вокруг тын, на кольях черепа, и каждый череп огнём горит.

— Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.

Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.

Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:

— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?

— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.

— А у моей сестры была?

— Ладно, красавица, помогу тебе. Бери серебряные пяльцы, золотую иголочку. Иголочка сама будет вышивать серебром и золотом по малиновому бархату. Будут покупать — не продавай. Просись Финиста — ясна сокола повидать…»

«…Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. А в лесу стук, гром, свист, черепа лес освещают. Страшно стало Марьюшке. Глядь, собака бежит:

— Ав, ав, Марьюшка, не бойся, родная, иди. Будет ещё страшнее, не оглядывайся.

Сказала и была такова. Пошла Марьюшка, а лес стал ещё темнее. За ноги её цепляет, за рукава хватает. Идёт Марьюшка, идёт и назад не оглянется.

Долго ли, коротко ли шла — башмаки железные износила, посох железный поломала, колпак железный порвала. Вышла на полянку, а на полянке избушка на курьих ножках, вокруг тын, а на кольях лошадиные черепа; каждый череп огнём горит.

— Избушка, избушка, встань к лесу задом, а ко мне передом!

Повернулась избушка к лесу задом, а к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос. Сама черная, а во рту один клык торчит.

Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:

— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?

— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.

— Трудно, красавица, тебе будет его отыскать, да я помогу. Вот тебе серебряное донце, золотое веретёнце. Бери в руки, само прясть будет, потянется нитка не простая, а золотая.

— Спасибо тебе, бабушка.

— Ладно, спасибо после скажешь, а теперь слушай, что тебе накажу: будут золотое веретенце покупать — не продавай, а просись Финиста — ясна сокола повидать. »

«…Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла, а лес зашумел, загудел: поднялся свист, совы закружились, мыши из нор повылезли — да всё на Марьюшку. И видит Марьюшка — бежит навстречу серый волк.

— Не горюй, — говорит он, — а садись на меня и не оглядывайся.

Села Марьюшка на серого волка, и только её и видели. Впереди степи широкие, луга бархатные, реки медовые, берега кисельные, горы в облака упираются. А Марьюшка скачет и скачет. И вот перед Марьюшкой хрустальный терем. Крыльцо резное, оконца узорчатые, а в оконце царица глядит.

— Ну, — говорит волк, — слезай, Марьюшка, иди и нанимайся в прислуги…»

«…Слезла Марьюшка, узелок взяла, поблагодарила волка и пошла к хрустальному дворцу. Поклонилась Марьюшка царице и говорит:

— Не знаю, как Вас звать, как величать, а не нужна ли вам будет работница?

— Давно я ищу работницу, но такую, которая могла бы прясть, ткать, вышивать.

— Всё это я могу делать.

— Тогда проходи и садись за работу.

И стала Марьюшка работницей. День работает, а наступит ночь — возьмёт Марьюшка серебряное блюдечко, золотое яичко и скажет:

— Катись, катись, золотое яичко, по серебряному блюдечку, покажи мне моего милого.

Покатится яичко по серебряному блюдечку, и предстанет Финист — ясный сокол. Смотрит на него Марьюшка и слезами заливается:

— Финист мой, Финист — ясный сокол, зачем ты меня оставил одну, горькую, о тебе плакать!

Подслушала царица ее слова и говорит:

— Продай ты мне, Марьюшка, серебряное блюдечко и золотое яичко.

— Нет, — говорит Марьюшка, — они непродажные. Могу я тебе их отдать, если позволишь на Финиста — ясна сокола поглядеть. Подумала царица, подумала.

— Ладно, — говорит, — так и быть. Ночью, как он уснёт, я тебе его покажу.

Наступила ночь, и идет Марьюшка в спальню к Финисту — ясну соколу. Видит она — спит её сердечный друг сном непробудным. Смотрит Марьюшка не насмотрится, целует в уста сахарные, прижимает к груди белой, — спит не пробудится сердечный друг…»

Такое «перетекание» обычно рассчитано на несколько поколений, когда каждое новое поколение «вроде бы» невзначай теряет часть наследия своих предков, вместо которого получает фальшивку. А в силу того, что подмена растянута на столетия, всё происходит, практически, незаметно, и в один «прекрасный день» народ «просыпается» и оказывается, что у него уже ничего своего не осталось, а только созданная социальными паразитами фальшивка! А теперь продолжим изучение этого процесса на конкретном примере:

«…Наступило утро, а Марьюшка не добудилась милого.

Целый день работала Марьюшка, а вечером взяла серебряные пяльцы да золотую иголочку. Сидит, вышивает, сама приговаривает:

— Вышивайся, вышивайся, узор, для Финиста — ясна сокола. Было бы чем ему по утрам вытираться.

Подслушала царица и говорит:

— Продай, Марьюшка, серебряные пяльцы, золотую иголочку.

— Я не продам, — говорит Марьюшка, — а так отдам, разреши только с Финистом — ясным соколом свидеться.

Подумала та, подумала.

— Ладно, — говорит, — так и быть, приходи ночью.

Наступает ночь. Входит Марьюшка в спаленку к Финисту — ясну соколу, а тот спит сном непробудным.

— Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!

Спит Финист — ясный сокол крепким сном. Будила его Марьюшка — не добудилась…»

Именно таким образом на уровне подсознания закладывается отторжение образа в целом. Постепенно от поколения к поколению, кроме безобразного вида, бабе-яге начинают приписывать и пожирание детей-сирот, которых она похищает на своей ступе! И всё… Прекрасный образ Светлых Богинь опоганен! И потомки славяно-ариев начинают уже считать деяния Светлых Богов наших предков действиями порождений Тьмы!

Сидит Марьюшка за работой, берёт в руки серебряное донце, золотое веретёнце. А царица увидала: продай да продай!

— Продать не продам, а могу и так отдать, если позволишь с Финистом — ясным соколом хоть часок побыть.

А сама думает: «Всё равно не разбудит».

Настала ночь. Входит Марьюшка в спальню к Финисту — ясну соколу, а тот спит сном непробудным.

— Финист ты мой — ясный сокол, встань, пробудись!

Спит Финист, не просыпается.

Будила, будила — никак не может добудиться, а рассвет близко.

— Любезный ты мой Финист — ясный сокол, встань, пробудись, на Марьюшку свою погляди, к сердцу своему её прижми!

Упала Марьюшкина слеза на голое плечо Финиста — ясна сокола и обожгла. Очнулся Финист — ясный сокол, осмотрелся и видит Марьюшку. Обнял её, поцеловал:

— Неужели это ты, Марьюшка! Трое башмаков износила, трое посохов железных изломала, трое колпаков железных поистрепала и меня нашла? Поедем же теперь на родину.

Стали они домой собираться, а царица увидела и приказала в трубы трубить, об измене своего мужа оповестить.

Собрались князья да купцы, стали совет держать, как Финиста — ясна сокола наказать.

Тогда Финист — ясный сокол говорит:

— Которая, по-вашему, настоящая жена: та ли, что крепко любит, или та, что продаёт да обманывает?

Согласились все, что жена Финиста — ясна сокола — Марьюшка.

И стали они жить-поживать да добра наживать. Поехали в своё государство, пир собрали, в трубы затрубили, в пушки запалили, и был пир такой, что и теперь помнят…»

В сказке, так же, как и в Сказе, Марьюшка пытается три ночи подряд разбудить Финиста — ясного сокола. И только на рассвете последней, третьей ночи ей удаётся разбудить его, после того, как её слеза упала на обнажённое плечо Финиста — ясного сокола. И вновь, при общей похожести сюжета, наблюдается применение «эффекта кукушки»! В Сказе о Ясном Соколе одна слеза Настеньки падает на его сердце и обжигает его, а другая — на глаза. Вроде бы, и там, и тут горячие слёзы пробуждают спящего, но… в Сказе горячие слёзы Настеньки освобождают его от дурмана Тёмных Сил, когда горячая слеза Настеньки падает ему на сердце.

Напомню, что образ горячих слёз, падающих на сердце, в целом ряде сказок используется, как символ освобождения человека от власти Тёмных Сил. В сказках «Каменное сердце», «Снежная королева» и в ряде других, именно горячие слёзы освобождают человека от власти Тёмных. В знаменитой сказке Г.Х. Андерсона «Снежная королева» главные герои Кай и Герда оказываются в похожей ситуации, когда Герда отправляется в далёкие края спасать Кая, которого похитила Снежная королева. Льдинка Снежной королевы превратила Кая в бездушного, безразличного ко всему человека и… только горячая слеза Герды растопила льдинку в его сердце, и он вновь стал самим собой!

[1], Инглинизм, Часть Первая, Боги-Покровители, 61-63 с.

Источник