Что такое система ломброзо
Прирожденный преступник: теория Ломброзо
Итальянского врача-психиатра, профессора судебной медицины XIX века Чезаре Ломброзо часто называют основоположником криминальной антропологии. Эта наука старается объяснить связь между анатомическими и физиологическими особенностями человека и его склонностью к совершению преступлений. Ломброзо пришел к выводу, что такая связь есть, и она прямая: преступления совершают люди с определенной внешностью и характером*.
Как правило, преступники имеют врожденные физические и психические дефекты, считал Ломброзо. Речь идет об аномалиях внутреннего и внешнего анатомического строения, характерных для первобытных людей и человекообразных обезьян. Таким образом, преступниками не становятся, а рождаются. Будет человек преступником или нет – зависит только от врождённой предрасположенности, причём для каждого типа преступлений характерны свои аномалии.
Разработке этой теории Ломброзо посвятил всю свою жизнь. Он исследовал 383 черепов умерших и 3839 черепов живых преступников. Кроме того, ученый изучил особенности организма (пульс, температуру, телесную чувствительность, интеллект, привычки, болезни, почерк) 26 886 преступников и 25 447 добропорядочных граждан.
Внешность преступников
Ломброзо выделил ряд физических признаков («стигматов»), которые, по его мнению, характеризуют личность, с рождения наделенную преступными наклонностями. Это неправильная форма черепа, узкий и скошенный лоб (или раздвоенная лобная кость), асимметрия лица и глазных впадин, чрезмерно развитые челюсти. Рыжие преступники встречаются крайне редко. Чаще всего преступления совершают брюнеты и шатены. Брюнеты предпочитают воровать или заниматься поджогами, а шатены склонны к убийствам. Блондины иногда встречаются среди насильников и мошенников.
Внешность типичного насильника
Большие навыкате глаза, пухлые губы, длинные ресницы, приплюснутый и кривой нос. Чаще всего сухопарые и рахитичные блондины, иногда горбатые.
Внешность типичного вора
Неправильный маленький череп, удлинненная голова, прямой нос (часто вздернутый у основания), бегающий или, наоборот, цепкий взгляд, черные волосы и редкая борода.
Внешность типичного убийцы
Большой череп, короткая голова (ширина больше высоты), резкая лобная пазуха, объемные скулы, длинный нос (иногда загнутый вниз), квадратные челюсти, громадные глазные орбиты, выдающийся вперед четырехугольный подбородок, неподвижный стеклянный взгляд, тонкие губы, хорошо развитые клыки.
Наиболее опасные убийцы чаще всего имеют черные, курчавые волосы, редкую бороду, короткие кисти рук, чрезмерно большие или, напротив, слишком маленькие мочки ушей.
Внешность типичного мошенника
Лицо бледное, глаза маленькие, суровые, нос кривой, голова лысая. В целом внешность мошенников достаточно добродушная.
Особенности преступников
«Я сам наблюдал, что во время грозы, когда у эпилептиков учащаются приступы, заключенные в тюрьме тоже становятся более опасными: разрывают на себе одежду, ломают мебель, бьют служителей», – писал Ломброзо. У преступников, по его мнению, снижена чувствительность органов чувств и болевая чувствительность. Они не способны осознавать безнравственность своих поступков, поэтому для них неведомо раскаяние.
Ломброзо удалось выявить и особенности почерка различных типов преступников. Почерк убийц, разбойников и грабителей отличается удлиненными буквами, криволинейностью и определенностью черт в окончаниях букв. Для почерка воров характерны буквы расширенные, без острых очертаний и криволинейных окончаний.
Характер и образ жизни преступников
По теории Ломброзо, преступникам свойственны стремление к бродяжничеству, бесстыдство, леность. Многие из них имеют татуировки. Для лиц, склонных к преступлениям, характерно хвастовство, притворство, слабохарактерность, раздражительность, сильно развитое тщеславие, граничащее с манией величия, быстрая смена настроения, трусость и болезненная раздражительность. Эти люди агрессивны, мстительны, они не способны на раскаяние и не мучаются угрызениями совести. Графомания тоже может свидетельствовать о преступных наклонностях.
Ломброзо считал, что люди из низшего класса становятся убийцами, грабителями и насильниками. Представители среднего и высшего класса чаще бывают профессиональными мошенниками.
Критика теории Ломброзо
Еще при жизне Ломброзо его теория подвергалась критике. Не удивительно – немало высших государственных чиновников имели внешность, которая полностью совпадала с описанием прирожденных преступников. Многие уверены, что ученый преувеличивал биологическую и совершенно не учитывал социальную составляющую в причине возникновения преступности. Возможно, именно это заставило Ломброзо к концу жизни пересмотреть некоторые свои взгляды. В частности, он начал утверждать, что наличие преступной внешности не обязательно означает, что человек совершил преступление – она говорит скорее о его склонности к противоправным поступкам. Если человек преступной внешности благополучен, он попадает в разряд скрытых преступников, у которых нет внешнего повода нарушать закон.
Репутация Ломброзо сильно пострадала, когда его идеи начали использовать нацисты – они проводили замеры черепов узников концлагерей перед их отправкой в печи. В советский период учение о прирожденном преступнике также подверглось критике за его противоречие принципу законности, антинародность и реакционность.
Насколько нам удалось выяснить, в судебных процессах теория Ломброзо никогда не применялась – даже сам ученый не видел в ней практической ценности, так как заявил на одном научном диспуте: «Я тружусь не ради того, чтобы дать своим исследованиям прикладное применение в области юриспруденции; в качестве ученого я служу науке только ради науки». Тем не менее предложенное им понятие преступного человека вошло в обиход, а его разработки до сих пор используются в физиогномике, криминальной антропологии, социологии и психологии.
* Информация взята в том числе из следующих книг: Чезаре Ломброзо. «Преступный человек». Милгард. 2005; Михаил Штереншис. «Чезаре Ломброзо». ИсраДон. 2010
Между злодейством, гениальностью и помешательством.
Теории Чезаре Ломброзо (1836-1909)
Чезаре (настоящее имя Эзекия) Ломброзо оставил след в науке как психиатр и криминалист. Родился в Вероне, умер в Турине. Находился под влиянием френологии, которая была очень распространена в 60-х годах XIX в. Несмотря на острую критику своих основных идей, он стал основателем антропологической школы уголовного права.
Начало научной деятельности Ломброзо было связано с проблемами кретинизма. Он защищает диплом в Австрии по этой теме и в 27 лет получает место преподавателя в Павийском Университете, что дает ему возможность стажироваться в лучших клиниках Вены, Турина и Парижа. Впоследствии его заинтересовали актуальные в то время проблемы психиатрии. Он одновременно возглавляет кафедру психиатрии в Павийском университете и занимает должность директора дома умалишенных в Пейзаро.
Его ключевые идеи связаны с выдвижением теории невропатии, психических аномалий выдающихся, особенно гениальных творцов, а также ролью бессознательных состояний в их деятельности. В изучении преступников он применил антропометрический метод, использовал также сведения из патологической анатомии, физиологии и психологии преступников. Это натолкнуло его на идею «врожденного преступника» (Homo Delinquens), который существенно отличается от нормального человека. Он выдвинул идею врожденности самых типов преступников (жуликов, воров, насильников и убийц).
Исследуя антропологические свойства преступников как такие, что передаются по наследству, Ломброзо сравнивает преступника с дикарем, отмечая в них общие черты, такие, как недостаток нравственности, развитых мыслительных действий. Это своеобразный атавизм преступника. Развивая теорию атавизма, Ломброзо утверждал, что преступник, как человек примитивный, отличается от обычных людей, врожденными физическими дефектами черепа. Типичный преступник становится таковым в следствии кретинизма и дегенеративного происхождения. К этому он еще добавил признаки эпилепсии и нравственного помешательства.
Рядом с врожденными преступниками он выделяет преступников случайных, совершивших преступления в силу несчастного стечения обстоятельств (криминалоиды), полупомешанных, обладающих всеми задатками преступности (матоиды), и псевдопреступников (караемых законом, но не опасных для общества). В отдельном ряду стоят политические преступления.
Типы преступников по Ломброзо
Жулик (мошенник):
Добродушная внешность, бледное лицо, маленькие глаза, кривой нос, лысая голова.
Маленький череп неправильной формы, удлиненная голова, прямой нос (часто вздернут), бегающий или, наоборот, цепкий взгляд, черные волосы, редкая борода.
Насильник:
Глаза навыкате, пухлые губы, длинные ресницы, приплюснутый или кривой нос. Сухопарые и рахитичные. Чаще блондины, чем брюнеты, иногда горбатые.
Убийца (душегуб):
Большой череп, короткая голова (высота меньше ширины), резко выраженная лобная пазуха, объемные скулы, длинный нос (иногда загнут вниз), квадратные челюсти, большие глазные орбиты, выпяченный квадратный подбородок, неподвижный стеклянный взгляд, тонкие губы, хорошо развитые клыки. Самые жестокие душегубы имеют черные, курчавые волосы, редкую бороду, короткие кисти рук, чрезмерно большие или, напротив, слишком маленькие мочки ушей.
Хотя теория врожденной склонности к преступлениям сегодня признана ошибочной и ненаучной, классификация из четырех типов преступников, выделенных Ломброзо, используется и поныне.
Несмотря на острую критику своей концепции со стороны криминалистов и антропологов, Ломброзо упорно работал над своими трудами и традиционными темами: «Преступный человек» (1876), «Преступления в политике и революции» (1890), «Преступная оценка» (1893), «Новейшие успехи науки о преступниках» (1892), «Любовь и безумство» (1889) и др.
В XIX в. особое внимание обращено на личность, ее психологические проблемы. Но это было исследование, условно говоря, акцентуированных личностей. Черты нормальной, обычной личности тогда еще не интересовали психологов. Научный интерес был направлен к необычному в человеке. Но это способствовало распознаванию личностных черт и видению личности как таковой.
Акцентуированные личности, к изучению которых обращались психологи, историки культуры и другие исследователи, были людьми героического типа, осуществляли титанические поступки, проявляли героизм не только в сфере военной, в «пограничных ситуациях», но и в творчестве вообще. Это были также личности преступного типа, тоже проявлявшие своего рода героизм, или же в своем суженном сознании теряли «моральный» контроль, однако считали, что прокладывают новые пути «межличностных отношений». Героизм и преступность переходят друг в друга в зависимости от влияния на общество, но по квалификации героичности или преступности в этом вопросе все зависит от установок личности, группы, общества в целом, исторического уровня его развития.
Квалификация преступного как сумасшедшего как атавизма только показывает фиксированность сознания целью, отсутствие нравственной обратной связи, рефлексии как оценки со стороны общечеловеческого. Преступность, «расчищает путь для творчества», «прогресса», является негативаций «устаревшего» вообще, как «дух отрицания», является демоническим началом в личности, которое раскрывается нередко циничным способом, квалифицируя себя как нечто сверхчеловеческое, что имеет право повелевать и действовать, исходя из чисто личных интересов.
Когда акцентуация достигает особого уровня, далеко переступая границы нормального, личность входит в патологические отношения, проявляя определенную зависимость суженного характера. Когда при этом она видит в себе значительные преимущества над обыденными проявлениями личности, создает своеобразную оправдательную идеологию своих поступков, возникает сверхчеловек, который противопоставляет себя другому с определенным пренебрежением, сосредоточивает в себе, по своему мнению, весь мировой титанизм, или титанизм Возрождения, осознает себя как титанизм, а именно ощущая в себе сверхчеловеческое. Сверхчеловек, который освобождает себя от противопоставления другому и, наоборот, включает в себя не просто другого, а общечеловеческое, чувствует в себе присутствие высшего начала, которое является святостью. Последняя уже ограничивает себя по активности отдельных поступков, является субстанциональной значимостю, переживает абсолютную самодостаточность и завершенность и вместе с тем имеет предельную индивидуализацию.
Личность, которая включает в себя общечеловеческое, активно и проблемно соотносит его со своей индивидуализированной сутью, вообще бесконечно одарена, она раскрывается в определенных творческих актах и является создателем вообще. Она концентрирует в себе все указанные черты акцентуированных личностей и их самих вообще.
Таков круг личностных акцентуаций, черты которых тесно связаны между собой.
Чезаре Ломброзо раскрывает личность в состоянии большой творческой возвышенности, когда она решительно и уверенно перешагивает рамки обычного поступка. Ее необычность квалифицируется как антиморальная, но она при этом оправдывается как такая, что появилась в результате роковой антропологической наследственности. В частности, эти черты раскрываются как единство «гениальности и помешательства (безумия)», ведь, по его мнению, только такое сочетание черт может дать исторически значительную личность.
В своей знаменитой книге «Гениальность и помешательство» (1864) Ломброзо решает вопросы подобия гениальных и психически больных «в физиологическом отношении» людей, исследует влияние атмосферных явлений на гениев и психически больных, которые одинаково остро чувствуют это влияние, пишет о влиянии метеорологических явлений на рождение гениальных людей, подтверждает влияние расы и наследственности на появление гениальности и психических болезней. Он исследует гениальных людей, страдавших психическими болезнями (Гарингтон, Свифт, Коуацци, Руссо, Ампер, Шуман). Он отмечает особенности сочетания гениальности и психических болезней среди поэтов, юмористов, артистов, графоманов, пророков, революционеров, в частности, уделяет внимание Дж. Савонароле и Лазаретти.
Как научный материал Ломброзо использует в своих исследованиях автобиографии психически больных людей, их литературные произведения.
Выводы, которые он делает из своих исследований, не подтверждают обязательности связи гениальности и безумия. Однако психические состояния представителей обеих групп несколько схожи меж собой. «В бурной и длительной жизни гениальных людей бывают моменты, когда эти люди проявляют больше подобия с сумасшедшими, и в психической деятельности тех и других есть немало общих черт. Например, усиленная чувствительность, экзальтация, меняющаяся апатией, оригинальность эстетических произведений и способность к открытиям, бессознательность творчества и использования особенных выражений, сильная рассеянность, склонность к самоубийству и наконец большое самоуважение». Хотя, Галилей, Кеплер, Колумб, Вольтер, Наполеон, Микеланджело, Кавур — люди несомненно гениальные, не проявляли, однако, признаков безумия. Кроме того, Ломброзо отмечает, что гениальность проявляется значительно раньше, чем психические заболевания. В этом вопросе он относится с доверием к исследованиям Т. Рибо.
Если психические заболевания передаются по наследству, то гениальность умирает вместе с ее носителем — индивидом. Выдающиеся умственные способности у больных слишком односторонни. Больные не имеют настойчивости в решении задач, твердости характера, внимания, аккуратности, памяти — черт, наиболее присущих гению. Они не проявляют сочувствия к другим людям. Гении спокойно, с осознанием собственных сил неуклонно шли избранным путем к высокой цели, проявляя твердость духа в несчастьях, не становясь рабами своих страстей. Такими были Спиноза, Бэкон, Галилей, Данте, Вольтер, Колумб, Макиавелли, Микеланджело и Кавур. Ломброзо дает им такую характеристику: всем им был присущ сильный, гармонично развитый череп, что свидетельствует о силе мыслительных способностей, подкрепленных мощной волей. Они никогда не предавали своих убеждений, не становились ренегатами, они не уклонялись от своей цели, не отрекались начатого дела. Всем им была присуща цельность характера.
К патологическим признакам деятельности Ломброзо относит чрезмерную тщательность проработки материала, злоупотребление символами, эпиграфами и аксессуарами, преобладание одного цвета в рисунке и чрезмерное влечение к новациям, что является выражением псевдооригинальности. В литературных произведениях и научных статьях имеющиеся претензии на остроумие, чрезмерная систематизация, намерение выставлять на первый план свою личность, логика изложения замещается эпиграммой и везде непреодолимое влечение к оригинальности, которое, однако, не реализуется.
Ломброзо выражает опасения относительно судьбы народов, управляемых такими патологическими личностями. Они пытаются вещать в стиле библейского лаконизма. Среди них немало шарлатанов, хотя они сами этого не осознают. Этих психопатов он называет матоидами. Это мнимые реформаторы, которых следует остерегаться, ведь они имеют большое влияние на окружающих. Эти психопаты все время настойчиво вмешиваются в социальные проблемы, и могут также пойти и на политические убийства.
Сумасшедшие и психопаты с определенными признаками гениальности, или без них, оказывали большое влияние на толпу, провоцировали политические движения. Другие — настоящие гении и сумасшедшие (среди них Ломброзо называет Магомета, Лютера, Савонаролу, Шопенгауэра) — имели в себе силы задержать развитие народов и даже оказались учредителями религии или секты.
Человечество должно остерегаться «блестящих гениальных призраков» — так завершает Чезаре Ломброзо свой анализ параллельных черт гениев и психически больных людей.
Роменець В.А. История психологии XIX-XX века. — Киев, Лыбидь, 2002
Казнить за странную внешность: теория Чезаре Ломброзо
Родоначальник итальянской школы криминальной антропологии, создатель плетизмографа (прототип детектора лжи) и человек, знаменитый своими радикальными взглядами. Чезаре Ломброзо – психиатр, преподаватель и автор теории о «преступном человеке» – теории, само существование которой отвергает презумпцию невиновности.
Чезаре родился в богатой семье Вероны и всю юность посвятил изучению лингвистики, литературы и археологии. Служба в армии, а после – срок в тюрьме (за подготовку к заговору) изменили его обучение. Юноша стал хирургом, начал изучать психиатрию и антропологию. Многое он изучал сам – например, психиатрия и невропатология в тот период не преподавались отдельно. Социальную гигиену и этнолингвистику Ломброзо также осваивал самостоятельно – позже тот факт, что психиатр во многом оказался самоучкой, сыграет свою роль в его теориях. Много лет спустя ученые опровергнут его идеи, сыграв на «неверности представлений» психиатра о заданных темах.
В 1863 году о Ломброзо узнает весь мир – он издает свой труд «Гениальность и помешательство», где стирает грань между великими людьми и помешанными. Под раздачу попадают все – Ампер, Руссо, Ньютон, Шопенгауэр. Общественность была поражена, а вот ответных реакций Чезаре не «прилетело» – люди, которым он заочно ставил диагнозы, уже были мертвы, и домыслы психиатра опровергнуть не могли. Ломброзо прошелся и по Толстому – психиатр окрестил его больным гением на основании «его якобы болезненной наследственности, капризов и чудачеств в юности, его эпилептических припадков с галлюцинациями и раздражительности».
Недолго думая, Толстой пригласил автора диагноза в гости в Ясную Поляну – они долго беседовали, но во взглядах так и не сошлись. Толстой не мог взять в толк, с какой стати теории Ломброзо дают право кому-то судить невиновного человека. Но Чезаре все же остался под большим впечатлением.
В самый день моего приезда он в продолжение двух часов играл с своею дочерью в лаун-теннис, после чего, сев на им же самим взнузданную и оседланную лошадь, пригласил меня ехать вместе с ним купаться. Ему доставило особенное удовольствие видеть, что я через четверть часа не мог уже плыть за ним, и когда я выразил удивление его силе и выносливости, жалуясь на свою немощность, он протянул руку и приподнял меня довольно высоко от земли, легко, как маленькую собачку
Чего не скажешь о Толстом – тот мимоходом упомянул об этой встрече в дневнике, не очень лестно охарактеризовав психиатра.
15 августа 1897. Ясная Поляна. Продолжаю работать. Подвигаюсь. Был Ломброзо, ограниченный, наивный старичок!
столько итальянских солдат имели анатомические особенности, которые автоматически делали их преступниками по теории Ломброзо
В конце концов идеи Ломброзо общество полностью забраковало. Против его теорий высказывался Кони, Франц фон Лист, Юдин и Воробьев.
Его последние труды с радикальными взглядами вызывают массовое отторжение. Под критику попадают и первые труды врача – смешно ставить диагнозы людям, основываясь на незадокументированных выводах современников. Да и сам Ломброзо был участником митингов и демонстраций – согласно его же работам, один шаг отделяет самого Чезаре от преступления. Внешность психиатра тоже можно легко разобрать и найти криминальные признаки.
В конечном итоге, Ломброзо начинает смягчать позиции. Но снежный ком уже набирает обороты – в конце 19 века на международных конгрессах по уголовной антропологии теория преступности Ломброзо признается ошибочной. Чезаре сдается – отказывается от своей теории «прирожденного преступника» и становится противником смертной казни.
Пройдет немного времени, и он умрет в 1909 году в Турине.