Что такое скол у викингов
Что значит «Skol» у викингов
«Skol» — дико проорал, запрыгнувший на стол конунг Асбранд. Воины радостно подняли свои рога полные мёда и начался пир в честь прибытия вождя.
Что значит «Skol» у викингов
«Skol» имеет простое значение — за наше здоровье! Тост «Skol» берет свое начало еще в средневековой Скандинавии, а если быть точнее в Швеции.
Во время праздника самый старший мужчина — глава семьи или ярл поселения, если праздник был большой, вставал во главе стола и перед тем как выпить громко произносил «Skol», обращаясь к гостям. Затем гости дружно отвечали «Skol» и начиналось застолье.
Фестиваль викингов в норвежском музее « Lofotr «
Такие сцены можно встретить не только в фильмах и сериалах про викингов, но и в современной Скандинавии. Вообще Скандинавы очень вежливый народ, они часто использую слова спасибо и пожалуйста и до сих пор чтут многие традиции своих предков.
А на этом у меня все. Большое спасибо за то, что дочитал запись до конца. Надеюсь я рассказал тебе что-нибудь новое и интересное, это очень важно для меня. Если понравилось, заглядывай ко мне или в мастерскую к моим друзьям.
Запись украшает работа польского художника Kamil Jadczak
Я люблю красивые и качественные арты и рисунки. В разделе северные арты я знакомлю своих читателей с талантливыми художниками и их работами.
Скёль!
Это слово в скандинавских языках означает заздравный тост. А еще так называется петрозаводский клуб исторической реконструкции, члены которого точно знают, в чем ходили, что ели и чем занимались викинги.
О викингах ходит много легенд: что они носили рогатые шлемы, грабили деревни, были неряшливыми и только и делали, что воевали. Однако не все эти истории правдивы, утверждают члены клуба исторической реконструкции «Скёль». А их словам верить можно, ведь они могут неделями жить так, как жили скандинавы в IX-X веках.
На фестивале исторической реконструкции. Фото: Дмитрий Должников
Вся правда о викингах
Прежде всего следует знать, что викинг – это не национальность, а скорее род деятельности. В эту группу могли входить не только скандинавы, но и славяне, и европейцы, и даже арабы. Всех их объединяло общее занятие, и это, как ни странно, была торговля.
Правда, торговали викинги своеобразно: подходили на корабле к селению и оценивали, могут ли его жители оказать сопротивление. Если могут, значит, с деревней проще поторговать. Если же нет, можно пойти на нее войной.
Красный щит на мачте драккара означал, что деревню ждет вооруженное вторжение. Жителям оставалось принять бой или убежать. Чаще, конечно, спасались бегством, бросив то, что не могли унести. Викингам оставалось только войти в деревню и взять все, что там осталось ценного.
Существительное «викинг» состоит из двух частей. Окончание «инг» обозначает принадлежность к определенной группе людей. Слово «вик» на древнескандинавском значит «устье реки»: суда, на которых ходили скандинавы – драккары — имели очень низкую посадку, поэтому с моря они могли зайти в устье реки и пройти по ней.
Зачастую воинами становились младшие сыновья, которым не доставалось ни денег, ни земли. У них не было другого выхода, кроме как идти зарабатывать мечом. Впрочем, незавидной такую долю не назовешь: дружинников очень уважали, а походы были хорошим способом повидать мир и обеспечить себя.
Еще одним вариантом было пойти в наемники. Скандинавы были очень рослыми, средний рост составлял 1,8 метра, тогда как в Европе – 1,4-1,6 метра.
— В той же Византии считалось очень почетно иметь варяжскую дружину, — рассказал член клуба «Скёль» Дмитрий Воробьев. — Представьте: идет маленький араб, в полтора метра ростом, в тюрбанчике, а позади шагают два здоровенных викинга. И арабу хорошо, потому что перед ним сразу все расступаются, и викингам неплохо – ходи за этим коротышом, вряд ли кто-то решится на тебя напасть.
Дмитрий Воробьев. Фото: Николай Смирнов
С топорами, но без рогов
— Снаряжение в целом было не таким большим: оно включало в себя шлем, топор и щит, и все это весило не больше 10 кг, — рассказал Александр Щербаков. — Кольчуга была дорогим удовольствием, ее мог себе позволить только очень знатный воин. Она состояла из клепаных и неклепаных колец. В то время было мало железа, да и кузнеца, который мог сделать такую тонкую работу, найти было сложно. У многих воинов даже и шлемов-то не было.
Качество металла в эпоху викингов было не слишком хорошим, поэтому весил меч довольно внушительно. Чтобы его облегчить, на клинке делался дол – своеобразный желоб. И это вовсе не кровосток, как об этом думают многие.
Чего викинги точно не носили, так это рогатых шлемов. Точнее, они существовали, но были ритуальными, в бой в таких не ходили. Брутальных скандинавов, идущих на врага в шлеме с рогами, придумали в оперном театре: в одном из спектаклей на заднике были нарисованы воины именно в таком облачении.
Какой из этих шлемов славянский? Правильный ответ: тот, что имеет сфероконическую форму. Он более продвинутый: рубящие удары соскальзывают по нему, сила удара при этом теряется. Европейский шлем – сферический, он защищает хуже.
Не очень добрые соседи
Клуб существует уже десять лет и занимается реконструкцией эпохи викингов (IX-XI века н. э.). «Скёлинги» восстанавливают быт, военную культуру и ремесла славян, скандинавов, корелы и финнов. Викингов как образец выбрали неслучайно: оказывается, с этими воинственными людьми у карелов были очень тесные связи.
Через территорию Карелии когда-то проходило два торговых пути – «из варяг в греки» и «из варяг в арабы». Поэтому викинги часто ходили по этим землям, с ними у местных племен были торговые отношения и частые военные стычки.
На фестивале исторической реконструкции. Фото: Павел Полянский
Торговые маршруты проходили преимущественно по рекам. Часть пути корабли могли даже тащить волоком. Жители многих деревень тем и зарабатывали: нанимались за деньги и перетаскивали драккары. Кроме того, они продавали пушнину, взамен получали разные товары.
Карелы, соседствуя с викингами, и сами быстро превратились в воинов. Так, например, они дважды ограбили столицу Финляндии. А самый знаменитый поход произошел в XIV веке, тогда карелы вместе с новгородцами разграбили столицу Швеции. Именно тогда шведы предусмотрительно решили перенести главный город подальше от границы.
Как превращаются в викингов
Все, что удается сделать, сшить и приготовить, используют на фестивалях, куда съезжаются реконструкторы из разных городов. Живут в палатках, да не в современных, а в таких, в каких жили древние скандинавы. Говорят, что они даже удобнее – более устойчивые и потолок выше.
Вот так выглядит палаточный лагерь современных викингов. Фото: Михаил Летов
— На фестивалях мы стараемся жить так, как в наших представлениях жили люди в то время, — рассказал Дмитрий Воробьев. — Исключаем какие-то продукты, которых тогда не было (например, помидоры или картошку). Не курим, потому что викинги не знали табака. Некоторые даже не носят очки, потому что в то время линзы для очков практически не были распространены.
На фестивале исторической реконструкции можно даже вступить в брак – главное, чтобы в лагере нашелся кто-то, кто занимается восстановлением брачного обряда.
— У нас есть одна пара, которая пришла в клуб, когда им было лет по 18, — рассказала Наталья Денисова. — Они в первый раз поехали на фестиваль, а там была девушка из Ельца, которая по сагам и исследованиям пыталась воссоздать свадебный обряд. Что-то у нее получилось, она взяла наших ребят и их соединила. После этого они несколько раз сходились-расходились и сейчас живут вместе. С тех пор уже лет 10 прошло.
Реконструкция – это образ жизни, утверждают «скёлинги». Вы не сможете спокойно смотреть ни один исторический фильм, будете постоянно изучать новые материалы, что-то переделывать, дорабатывать и исправлять.
Третий этап – это переживание. Реконструкция не сводится к тому, чтобы сделать меч, полюбоваться им и положить на полочку. Зачем, если можно им позвенеть по чужим шлемам?
Фестивали заставляют по-новому посмотреть на ту эпоху, в которой ты живешь, говорят «скёлинги».
— Вы никогда не поймете всю прелесть санфаянса, пока не поживете неделю в открытом поле, — поделился Дмитрий. — Унитаз – это божественное изобретение, на него молишься после многих дней на фестивале. Вы никогда не поймете полезность твердой подошвы, пока в кожаной обуви не пройдетесь по карельскому лесу, не соберете все корни, шишки, камни, не набьете себе синяк на ступне.
Скандинавский этикет
Для стран Скандинавского полуострова характерно трепетное соблюдение национальных традиций. Здесь рассылают приглашения гостям за 2-3 недели до значимых событий, и длинные платья надеваются дамами по любому поводу.
Застольный этикет сохраняется на протяжении столетий, и самым почетным местом за столом неизменно остается слева от хозяев. Бокал с тостом (сколом) первым должен поднять хозяин дома. До этого сигнала лучше пить не начинать – это крайне неприлично. Каждый гость, поднимая свой бокал, должен посмотреть в глаза хозяину дома и слегка кивнуть, потом сделать то же самое каждому из сидящих за столом. Перед тем, как поставить бокалы на стол, сидящие снова смотрят друг на друга и приветствуют. Потом скол можно повторить с кем вам хочется. Если кто-то поднял свой бокал и смотрит на вас, поднимите свой и поприветствуйте друг друга взглядами, опорожните бокалы и снова посмотрите друг на друга.
После трапезы обязательно подойдите к хозяйке дома, чтобы от души поблагодарить ее за угощение – скандинавы хорошо помнят голодные периоды в жизни своих стран. Кроме того, встречаясь с хозяйкой или хозяином дома где-либо, пусть первыми вашими словами будут: «Благодарим за прошлый раз».
Этим дело не кончается. После ужина надо подойти к хозяйке дома и горячо поблагодарить ее за еду — здесь еще не забыли о голоде прошлых веков.
Обязательно выучите несколько вежливых фраз. Хотя скандинавы знают, что на местных языках с трудом говорят даже те, кто живет в их странах годами, поэтому английским языком владеют даже лесорубы и рыбаки.
Знайте, что даже в четыре часа утра на пустынной улице, где не видно ни единой машины, вам грозит штраф за переход на красный свет.
В странах Скандинавии все подчинено скрупулезному выполнению различных правил, которым следуют без рассуждений. Может быть, благодаря этому здесь образцовая дисциплина и порядок.
Все это накладывает отпечаток на характер людей, отличительные черты которых – рациональность, собранность, спокойствие, деловитость, приверженность традициям. Словом, полная противоположность импульсивным итальянцам. Может, это климат виноват?
Жители Скандинавии знакомятся осторожно, очень разборчивы в выборе друзей, будут долго присматриваться, прежде чем заговорить и уж тем более, пригласить вас к себе домой. В этих странах очень уважительно относятся к детям, уделяют им максимум внимания, За телесные наказания грозит немалый штраф или даже трехмесячное заключение. Здесь недопустимы даже разговоры с детьми на повышенных тонах. Взаимным доверием, уважением и добротой пронизана вся система воспитания.
Следование традициям выражается в благоговейном отношении к историческим памятникам. Например, шведским законодательством запрещено менять внешний вид фасадов зданий. Во время ремонтов и восстановительных работ тщательно следят за сохранением первоначального внешнего вида. Любые перепланировки возможны только внутри помещений. Улицы скандинавских городов невероятно ухожены и опрятны. Вокруг любой урны не заметишь пролетевшего мимо фантика или окурка – это исключено.
Здесь приветствуют друг друга рукопожатием. Целоваться и обниматься на улице могут себе позволить только родственники и близкие друзья. Не принято слишком быстро переходить к обращению по имени.
При ведении деловых переговоров представители Скандинавии проявляют сдержанность, для них не характерны сильные эмоции. Они уделяют много времени предварительной работе, прорабатывая множество мелких нюансов. Поэтому заранее сообщите им максимум организационных сведений со своей стороны. На деловые встречи приходят в традиционной деловой одежде. Как уже отмечалось, скандинавы очень пунктуальны не только в деловой жизни, но и в светской.
Летом, как правило, деловая жизнь заметно сокращается, скандинавы разъезжаются на отдых, поэтому назначение иностранцами деловых встреч на летнее время могут даже расценить, как бестактность.
Если вас пригласили в гости, принесите с собой коробку конфет или бутылку спиртного, можно купить букет цветов для хозяйки дома.
Помните о том, что законы по поводу нетрезвых водителей в странах Скандинавии намного суровее, чем где-либо еще. Поэтому не садитесь за руль, даже если выпили совсем немного. Обычно после скандинавского застолья кто-то из гостей обязуется развезти всех по домам, соответственно он не примет ни капли спиртного.
Самый сложный застольный этикет в Швеции. Тост за тех, кто старше по возрасту или положению, а также за хозяина дома, поднимать не принято, пока эти люди не предложат первыми выпить за вас. Начинать пить можно, только если хозяин сказал «Скол!» и участники обменялись взглядами.
В Швеции также по любому поводу принято благодарить. Очень высоко ценится элементарное «спасибо», которое по-шведски звучит «таек». Выучите его первым!
Если в конце поездки вы еще располагаете кронами, то привезите домой и на подарки норвежскую семгу, датский фарфор или финское стекло.
Валентина Васильева
16.11.2011
Перепечатка материалов статьи без ссылки на сайт запрещена!
First & Goal
«Миннесота Вайкингс». Skål, Vikings!
«Я вижу их в сумерках утренних, суровых богов Скандинавии…»
Даже трудно себе представить, сколько поклонников «Викингов» задавало себе и другим этот вопрос: «Что же такое skol?».
Ну, большинство находит или получает такой расплывчатый ответ, дескать, это некое скандинавское приветствие. Но это точно так же, как перевести «чаша» и напиток, что налит в эту чашу, одним и тем же словом. Дело в том, что «skol» — это действительно приветствие, просто оно не «некое», оно уходит корнями в древность, в тьму веков…
Отправимся в тёмное, мрачное, грубое средневековье, когда воинствующие орды викингов бродили по Северной Европе, от острова Линдсфарн до Франции, и вышибали дух из всех, кто встречался им на пути. В те далёкие времена даже Бугимен ложился спать, предварительно проверив свой шкаф, дабы удостовериться, что в нём нет викингов.
Они принимали бой со всякой армией, отрядом, племенем и, в случае победы, обезглавливали лидеров, королей, вожаков, самых отважных воинов врага, с намерением выпить вина из их черепов (skull). Такое происходило только с теми воинами вражеских армий, которые, по мнению победителей достойны отправиться в Валгаллу. В глазах викингов это были честь и уважение, которое они отдавали доблестному и сильному противнику.
Во время сражения викинги подгоняли и подбадривали друг друга криками «SKOL!», обещая друг другу остаться в живых, победить и выпить сегодня вечером вина из черепа поверженного врага. Череп побеждённого в форме чаши… Не отсюда ли пошло знаменитое слово «Bowl»? Не в том ли самом значении следует понимать финальные противостояния команд в американском футболе?
И вот уставшие победители после трудного дня грабежа, сражений, разбоя и убийств сидят вокруг костра. Они бились. Они дрались. Кололи. Лили кровь. Рубили головы. Их плечи болят от тяжести сокрушающего боевого топора. Кровью и мозгами запачканы их одежды из меха волка и лисы. Они сидят вокруг костра, пьют грог, треплются, устало улыбаются, радуясь тому, что прошёл ещё день, а они живы, что они сильные победители. Они — воины, и они не жалуются, их эмоции скупы и суровы. Передавая чашу из черепа врага из рук в руки, викинги только устало и тихо улыбаются и говорят «skol». Тихое приветствие, отражающее суть момента.
Мы всегда будем пить из черепов наших врагов!
Считается, что боевую песню «Миннесоты Вайкингс» придумал композитор из Идайны Джеймс «Ред» Маклеод. И впервые она прозвучала в 1961 году, вместе с появлением на свет команды.
Год 2010. 17 января. Вдохновлённый феерической победой «Миннесоты» над «Далласом» 34-3 в игре плей-офф певец из Миннеаполиса Принс Роджер Нельсон, или просто Принц, написал песню-гимн «Purple and Gold». Ну, в своём стиле. Ну о-очень на любителя. Но всё-таки, написал. Ладно. Вот она.
the veil of the sky draws open
the roar of the chariots touchdown
we r the ones who have now come again
and walk upon water like solid ground
as we approach the throne we won’t bow down
this time we won’t b denied
raise every voice and let it b known
in the name of the purple and gold
we come in the name of the purple and gold
all of the odds r in r favor
no prediction 2 bold
we r the truth if the truth can b told
long reign the purple and gold
the eyes say ready 4 battle
no need 4 sword in hand
we r all amped up like a rock n roll band
ready 2 celebrate every score
ready 2 fight the elegant war
ready 2 hear the crowd roar
that’s what we came 4
and so much more
in the name of the purple and gold
r spirits may b tired
r bodies may b worn
but since this day is r destiny
r history — that’s y we must b
4ever strong as the wind that blows the Vikings’ horn
in the name of the purple and gold
Однако, в игре за Чемпионат НФК «Викинги», ведомые Бретом Фарвом, проиграли.
Проиграли в «Супердоуме» «Нью-Орлеанс Сэйнтс» 28-31.
И после этого горького поражения группа из Дулута (привет, братья Коэны, Фарго и белый-белый снег) The Hobo Nephews of Uncle Frank написала песню, посвящённую легендарному квотербеку. «Old Number Four» полна светлой грусти и чистых слёз. Ушла целая эпоха.
Пять с половиной лет назад вся Миннесота была погружена в траур, горе и шок. Эмоции лились через край.
Иан Алекси, переехавший в Дулут из Атлантик-Сити не был таким уже большим фанатом футбола, но в тот сезон он вместе со всеми был вовлечён в торнадо выступлений «Викингов», спектаклей Бретта Фарва и глубины его падений. И в то время как многие плакали и стенали Иан Алекси нашёл другой выход — музыку. И написал песню о Бретте Фарве.
«Я могу вам рассказать о том времени, когда я сочинил эту песню. Я всё отлично помню. Ту игру чемпионата они проиграли «Сэйнтс». «Сэйнтс» раз за разом били его, а он всё равно вставал и шёл на поле сражаться. На следующий день всех охватило ужасное чувство. Не просто ярые фаны, а буквально все находились в депрессии. Тогда я работал водителем в Pizza Luce и написал песню на обратной стороне квитанций», — рассказывает Алекси.
Его группа The Hobo Nephews of Uncle Frank, в которой играет также его брат Тиг, попыталась записать песню сразу по горячим следам, но «у нас не выходило как следует». Несколько месяцев спустя Бретт Фарв закончил играть и песня стала покрываться пылью. Братья стали о ней забывать. И она около пяти лет пролежала в столе. Пока, наконец, Тиг не начал убеждать Иэна включить её в их новый альбом 2015 года «American Shuffle», который вышел в апреле месяце. Алекси говорит, что считает эту песню в большей степени данью Фарву, чем плачем и страданием по результату той самой игры. Эта песня помогает помнить хорошее, забыть боль и слёзы, и Иан считает, что каждый из нас в состоянии думать так.»Я всегда любил музыку больше, чем футбол. Но мне всегда нравился Фарв, когда я смотрел его игры за «Грин-Бэй» и это помогало мне наслаждаться футболом всё больше и больше. Когда он играл за «Викингов», по-моему, это было невероятно», — заключает Иан Алекси…
Bright shining lights, the field and the blood
You carry their burdens you carry their love
And you always get up when you’re knocked to the floor
Can’t break your spirit, Old Number Four
There’s rhyme and there’s reason all throughout time
There’s hope and there’s stories in the legends we find
There’s heroes and myth, mystic and lore
But there’s never been nothin’ like Old Number Four
Now the battle ahead is brutal and rough
Gettin’ older my friend, though I know that you’re tough
You’ve been battered and beaten and bruised to the core
But they can’t break your spirit, Old Number Four
Now the screams from the crowd rattle your ears
They throw their gestures like stones and like spears
And you gave all you had, then you gave more
They’ll never forget you, Old Number Four.
Викинги. Ликбез для чайников. Часть 3.
Оригинал взят у 
mihalchuk_1974 в Викинги. Ликбез для чайников. Часть 3.
Корабли. Города. Торговля
«Корабль – жилище скандинава». Это выражение франкского поэта очень верно передает самую суть отношения древних норвежцев и датчан к своим кораблям. Необычайное богатство морской терминологии и выражений, которые они употребляли, называя свои суда, бесчисленные изображения кораблей, погребения в ладьях – все свидетельствует о том, какое большое место в сознании скандинава они занимали, об огромной роли мореплавания в его жизни.
В VIII-XI вв. викинги не знали себе равных на море. Мореплавание было известно жителям Скандинавского полуострова с очень древних времен. Среди наскальных изображений, относящихся к неолиту и к бронзовому веку, много раз встречаются рисунки ладей. В бронзовый век корабль становится самым распространенным, излюбленным сюжетом скандинавских мастеров наскального рисунка. Корабль играл, по-видимому, видную роль среди религиозных представлений тогдашнего населения Скандинавии (11). Изображения кораблей сохранились и от раннего железного века. Судя по картинам того периода, у скандинавов существовали большие весельные ладьи, поднимавшие значительное число воинов; носовая и кормовая части украшались высоко вздымающимися резными головами животных. С течением времени формы изображаемых древними художниками судов совершенствуются, что могло отражать прогресс как в технике живописи, так и в кораблестроении. Затем появляются погребения, над которыми устанавливались ряды камней, имитировавшие контуры корабля. Задолго до эпохи викингов (как и в течение ее), наряду с такими погребениями, знатных людей стали хоронить в ладьях, которые помешались в курганах. Наиболее ранние могилы с людьми датируются примерно 500 г. н. э., т. е. относятся к эпохе «Великих переселений народов». По мнению некоторых археологов, подобная практика восходила к еще более раннему времени.
Из найденных ладей самая древняя – корабль из Нидама (Шлезвиг) – относится к рубежу III и IV вв. У этого гребного судна не было мачты, киль был развит слабо (12). Однако слава моряков Северной Европы намного древнее. Еще Тацит писал о племенах свионов. древних жителей Швеции: «Они сильны не только пехотой и вообще войском, но и флотом. Форма их кораблей отличается тем, что с обеих сторон у них находится нос, что дает им возможность когда угодно приставать к берегу; они не употребляют парусов, а весла не прикрепляют к бортам одно за другим; они свободны, как это бывает на некоторых реках, и подвижны, так что грести ими можно и в ту и в другую сторону, смотря по надобности» (13). Это описание соответствует как наскальным рисункам, так и найденным остаткам кораблей. Первыми из германцев, кто стал применять мачту с парусом, были, очевидно, фризы, у которых в более позднее время ее переняли скандинавы. В VI-VIII вв. ладья у скандинавов сменяется кораблем с острым и длинным килем и мачтой, несущей большой четырехугольный полосатый, красный или синий шерстяной парус.
Когда начались походы в другие страны, морское превосходство скандинавов обнаружилось полностью. Они безраздельно господствовали на Балтийском и Северном морях, бороздили Средиземное море, смело курсировали в бурных водах Северной Атлантики и даже достигали берегов Северной Америки. Суда викингов поднимались по течениям рек в глубь континента Европы, плавали по Днепру и Волге вплоть до Черного и Каспийского морей. Каковы были их корабли?
Раскопки курганов в Вестфолле, в Юго-Восточной Норвегии, дали поразительные результаты. Два корабля викингов в Туне и Гокстаде были обнаружены еще в конце XIX в. Но самое интересное открытие было сделано в 1904 г., когда из так называемого княжеского кургана в Усеберге (Озеберге) извлекли корабль, сделавшийся объектом пристального внимания и изучения археологов и историков, специалистов морского дела и искусствоведов (14). Только тогда стало ясно, на какой большой высоте стояло кораблестроение у скандинавов в конце IX и начале X в.
Длина кораблей приблизительно одинаковая – от 20 до 23 м, при ширине в средней части от 4 до 5 м. От скандинавских судов, относящихся к более ранней эпохе, корабли викингов отличались тремя основными чертами. Во-первых, более совершенным управлением: наряду с длинными, пяти-, шестиметровыми веслами (на корабле, найденном в Туне, было 11 пар весел, у гокстадского – 16 пар, а у усебергского – 15 пар) и большим рулем у них имелась мачта для паруса (на Севере ее называли «старухой»), тогда как их предшественники управлялись только при помощи весел. Парус на Севере появился незадолго перед эпохой викингов. Таким образом, маневренность корабля резко возросла. Норманнский корабль мог плавать не только по ветру, но и против него. Во-вторых, кили этих кораблей (из стволов деревьев) были сильно развиты, создавая судну большую устойчивость. Кроме того, эти корабли имели небольшую осадку, могли приставать к берегу даже в мелководье и подниматься по течению рек. Наконец, борта их оказались сшитыми из узких гибких планок, связанных со шпангоутами, вследствие чего они были очень эластичны; такому кораблю не были страшны удары океанских волн. Высокое мастерство строителей этих кораблей и их великолепные мореходные качества могли быть только результатом длительного развития кораблестроения в века, предшествовавшие началу походов викингов. На кораблях, относящихся к VII и VIII вв., скандинавы плавали в относительно спокойных водах Балтики. Смело выйти на просторы Северного моря и Атлантики они впервые смогли лишь тогда, когда были достигнуты серьезные новые успехи в кораблестроении, засвидетельствованные находками в курганах Южной Норвегии и других погребениях.
Драккар из музея кораблей викингов в Осло
На обнаруженных археологами кораблях эпохи викингов отсутствовали скамьи для гребцов. Очевидно, когда корабль шел на веслах, команда сидела на своих сундучках. Что касается мореходных качеств этих судов, то их проверили на практике. В 1893 г. была построена точная копия корабля из Гокстада, и на нем норвежская команда менее чем за месяц, в штормовую погоду, переплыла Атлантический океан. По окончании плавания капитан корабля дал ему высокую оценку. При этом он отметил большую легкость управления; даже в бурю с рулем мог справиться один человек (15).
Высоко вздымая над волнами штевень, играя красками желтых и синих щитов, повешенных вдоль бортов, быстро и гордо несся такой корабль под четырехугольным парусом навстречу бурям и неизведанным землям, повинуясь руке опытного штурмана. Казалось, по морю несся сказочный зверь. Резное деревянное изображение головы дракона или змея на штевне давало, по тогдашним верованиям, магическую силу кораблю, защищало его от злых духов и устрашало врагов. Когда викинги приставали к берегу и вытаскивали корабль на сушу, голова зверя снималась, дабы не разгневать местных богов. «Дракон», «Большой змей» – так называли викинги свои корабли.
Корабль играл в жизни скандинава огромную роль. Нередко, наряду с гребцами и воинами, на кораблях находились и их домочадцы со своим имуществом. Жители Севера дорожили своими судами, берегли их. Когда корабль не находился в плавании, его укрывали от непогоды в специальном сарае.
Скандинавы в эпоху викингов строили корабли разных типов. Одни из них предназначались для плавания вдоль побережья и в устьях рек и имели более скромный киль. Таков корабль, найденный в 1935 г. в Ладбю, на датском острове Фюн (16). Другие суда, отличавшиеся большей маневренностью и устойчивостью, смело уходили в Атлантику. Со временем корабли викингов приобрели значительные размеры. В отличие от судов, зарытых в курганах, они имели большую грузоподъемность, на них было до 20 и более пар гребцов, и они могли принять на борт изрядное количество воинов. На рубеже X и XI вв. норвежские конунги иногда строили корабли с 30 и более парами весел (такой корабль должен был достигать в длину почти 50 м). Но это был предел конструктивных возможностей: длина корабля зависела от размеров киля, а он сооружался из ствола одного дерева.
В норвежских кораблях, спрятанных в курганах, имелись погребальные камеры, в которых лежали останки их хозяев. В двух кораблях были похоронены мужчины, в усебергском корабле – женщина. По мнению норвежских историков, то была «королева» Аса – бабка объединителя Норвегии Харальда Прекрасноволосого. Она умерла молодой. Судя по останкам, ей было немногим более 30 лет. Рядом нашли труп старой женщины, очевидно, ее рабыни, последовавшей за нею в могилу, чтобы продолжать служить ей в загробном мире (17). Вместе со своей хозяйкой в царство богов на усебергском корабле отправилось более дюжины коней и собаки. Кровати и кухонная утварь, сундуки и кадки, украшения и продовольствие, постели и ручной ткацкий станок – короче, все, чем пользовалась эта знатная женщина в своей земной жизни, было уложено при погребении в ее корабль. Особенно интересны сани и повозка. Они украшены богатым резным орнаментом, выполненным несколькими искусными мастерами в разных стилях.
Известен и хозяин корабля из Гокстада. Курган, в котором находился этот корабль, расположен неподалеку от усадьбы Гьекстад; ею в конце IX в. владел конунг Олаф Гейрстадальф – родственник Асы, Снорри Стурлусон рассказывает, что Олаф был исключительно сильным и рослым человеком и умер от болезни ноги. Анатомическое исследование костей человека, погребенного в Гокстадском корабле, обнаружило, что его рост достигал 178 см (по тем временам – это высокий мужчина) и что он страдал хроническим суставным ревматизмом!
Северные мореплаватели в походе ориентировались главным образом по солнцу и звездам. При плавании вдоль побережья на ночь обычно приставали к берегу, но в открытом море приходилось полагаться преимущественно на свое искусство и мужество, да еще на счастье, в которое викинги непоколебимо верили. До последнего времени считалось, что викинг-штурман не имел ни компаса, ни других инструментов. Однако во время раскопок 1948 г. древнего поселения в Гренландии был найден обломок прибора, который считают примитивным пеленгатором: деревянный диск, как полагают, с 32 делениями, расположенными на равных расстояниях по краю, вращался на ручке, продетой через отверстие в центре, и по диску ходила игла, указывавшая курс (18). Скандинавские мореплаватели эпохи викингов обладали и некоторыми астрономическими познаниями. В исландских сагах упоминаются «солнечные камни» и «камни-водители» – возможно, это какие-то предки компаса. Во всяком случае, викинги не блуждали в бурных водах Северной Атлантики совершенно вслепую.
Неизвестно, сколько кораблей викингов, ушедших в океан, исчезло в его пучине. Лишь в отдельных случаях мы узнаем о судьбе этих мореплавателей. Так, на камне, воздвигнутом в XI в. в Западной Норвегии в память о погибших моряках, сохранилась руническая надпись, повествующая об экипаже корабля, затертого во льдах близ Гренландии; люди покинули судно и по движущемуся льду пошли к берегу острова, страдая от мороза и голода. «Жестокая судьба погибнуть так рано, – гласит надпись, – ибо удача их оставила» (19). Руническая надпись из Дании говорит о человеке, который «утонул в море вместе со всеми своими спутниками».
В «Саге об Эйрике Рыжем» рассказывается о гибели Бьярни, сына Гримольфа, который плавал к берегам Америки. Его корабль стал тонуть, и Бьярни приказал своим людям перейти в лодку. Но она могла вместить только половину экипажа, и Бьярни предложил тянуть жребий. Все согласились, а один юноша, не вытянувший счастливого жребия, воскликнул:
» – Ты намерен меня здесь оставить, Бьярни?
– Выходит, так, – отвечал Бьярни.
– Не то обещал ты мне, – сказал парень, – когда я последовал за тобой из отцовского дома в Исландии.
– Ничего не могу поделать, – сказал Бьярни. – Но скажи, что ты можешь предложить?
– Я предлагаю поменяться местами, чтобы ты перешел сюда, а я пошел бы туда.
– Пусть будет так, – ответил Бьярни. – Ты, я вижу, очень жаден до жизни и думаешь, что трудная вещь – умереть.
Тогда они поменялись местами. Тот человек перешел в лодку, а Бьярни взошел на корабль. « (20).
Сага гласит далее, что Бьярни и его друзья на тонувшем корабле погибли, лодка же добралась до Ирландии. Имени человека, которого спас Бьярни, сага не упоминает: он не заслуживает того. А о бесстрашном Бьярни, мужественно принявшем свою судьбу, рассказывали исландцы из поколения в поколение.
Торговля, также как и мореплавание, получила развитие у скандинавов в очень отдаленные времена. Меха с Севера высоко ценились и в Римской империи, а ютландский янтарь вывозили в различные части Европы, в том числе и в страны Средиземноморья, еще в бронзовый век. Повсеместно в Скандинавии находят римские монеты эпохи республики и империи, но особенно часто их встречают на острове Готланд. Среди обнаруженных кладов римских монет наиболее крупный содержит 1500 денариев.
В раннее средневековье торговые связи между странами, омываемыми Северным и Балтийским морями, были довольно оживленными. Ведущую роль в качестве торговых посредников играли фризы, их торговый пункт – Дорестад, расположенный в устье Рейна, был широко известен в Скандинавии. Среди торговых пунктов, существовавших в тот период в Швеции и Норвегии, добрый десяток носил одно и то же название – Бирка. Так назывались: торговый центр в Швеции на озере Меларен, неподалеку от выхода в Балтийское море (Birkö), и пункт на Аландских островах, в горловине Ботнического залива (Birko), и поселение, на месте которого впоследствии был основан норвежский город Берген (Berkerøøn), и остров у берегов Северной Норвегии (Biarkøy) и другие пункты. Известно, что древнее скандинавское торговое право называлось Biarkøyiarrettr. По мнению шведского ученого Э.Вадстейна, эти пункты получили свои имена вследствие того, что на их территории действовало торговое право, общее для всех них. Он полагал, что между всеми этими Бирками издавна существовали торговые связи по морю и что их посещали фризские купцы и моряки, а также торговый люд с Севера (22). Однако археологических подтверждений мнение Вадстейна не нашло.
Появление в Северной Европе важных торговых пунктов – первых скандинавских городов относится ко времени развития здесь большого судоходства. До недавних пор историкам, интересующимся жизнью и бытом этих городов, приходилось довольствоваться немногочисленными, скудными и не во всем достоверными сведениями, которые содержатся в западноевропейских хрониках и рассказах арабских путешественников. Последние раскопки до некоторой степени восстановили облик древнейших торговых центров Дании, Швеции и Норвегии – Хедебю (в юго-восточной части Ютландского полуострова, южнее г. Шлезвиг), Бирки (на озере Меларен), Скирингссаль (в Южной Норвегии, на западном берегу Осло-фьорда). На месте этих пунктов, существовавших в эпоху викингов, впоследствии не возникли новые поселки. Это значительно облегчило восстановление их облика.
Хедебю (Хайтабу) – буквально: «город язычников» (23) – был наиболее крупным из этих первых городов-эмпорий и самым важным в торговом отношении. Как установили археологи, в период своего расцвета – в X в. – Хедебю занимал площадь около 24 га (в IX в. она была вдвое меньшей). Расположенный на берегу озера в верховьях реки Шлей, впадающей в Балтийское море, город обладал удобной для судов гаванью. Он был обнесен полукруглым валом, который защищал его со стороны суши. Вал из земли и дерева, длиной около 1300 м, хорошо сохранился, На холме севернее города находилось еще одно укрепление, по-видимому, более раннего времени, чем вал. Внутри городской черты найдены остатки небольших домов, обнесенных оградой и образовавших узкие улочки. Раскопки на территории города и многочисленных погребений (общее их число ориентировочно составляет 3-5 тыс.) свидетельствуют о наличии в Хедебю ремесленников, занимавшихся гончарным делом, обработкой железа из болотной руды, ввозившейся из Швеции, ткачеством, работой по кости и рогу, производством стекла, чеканкой монеты, изготовлением бронзовых украшений и филиграни. Археологи установили местонахождение отдельного ремесленного квартала.
Реконструкция Хедебю
Хедебю играл огромную роль в торговле Северной Европы. В первую очередь – из-за своего чрезвычайно удобного месторасположения: город находился в крайней восточной точке пути, связывавшего балтийское побережье Ютландии с западным ее побережьем, омываемым Северным морем. Вместо того чтобы совершать длительное и опасное путешествие через проливы Скаггерак и Каттегат, где торговые суда подстерегали пираты и где частыми были бури (24), купцы предпочитали двигаться из Балтийского моря по судоходной Шлей до Хедебю. Оттуда по суше на расстояние примерно 17-18 км они волоком или на повозках продвигались к реке Трене и по ней до вод Северного моря. Этот путь пересекал южную оконечность Ютландского полуострова несколько севернее нынешнего Кильского канала. Большие и тяжело груженые суда идти таким путем не могли. Поэтому, надо полагать, купцы переправляли здесь относительно легкие и портативные, но ценные товары. Наряду с продукцией местного производства в Хедебю найдены изделия, привезенные из других стран. Судя по всему, с Севера везли рабов, меха, моржовые бивни, из стран Запада – ткани, вино, соль, изделия из благородных металлов и стекла, керамику. Таким образом, Хедебю представлял собой очень важный торговый узел. Недаром за право владеть этим пунктом на протяжении всего времени его существования шла упорная борьба.
Город, очевидно, возник в начале IX в., во всяком случае предметы более раннего времени в нем не обнаружены. Именно в то время, как гласят «Анналы франкских королей» (808 г.), датский конунг Годфред, который вел войны против Карла Великого, приказал своим «герцогам» (duces) возвести вал вдоль южной границы своих владений, от Восточного (Балтийского) моря вплоть до Западного океана (Северного моря), оставив для проезда лишь одни ворота. До сих пор в южной части Ютландии можно видеть остатки мощного оборонительного вала в 3 м высотой, укрепленного камнями. Перед ним был вырыт ров. Толщина вала варьирует от 3 до 20 м. Эта оборонительная линия, строительство которой растянулось на три с половиной столетия (с начала IX в. до 60-х годов XII в., когда часть ее дополнили кирпичной стеной), известна под названием «Датского вала» (Danevirke – буквально «дело датчан») (25).
Вероятно, преимущества, которые давала эта оборонительная стена, привлекали население в Хедебю и благоприятствовали расцвету его торговли. Во франкских анналах одновременно с рассказом о постройке защитного вала в Южной Дании сообщается, что конунг Годфред, напав на город славян – Рерик, силой заставил его купцов переселиться в порт Sliasthorp («усадьба на Шлей»). Под этим названием, как полагают историки, скрывался Хедебю. В жизнеописании католического миссионера Ансгара, составленном в середине IX в. его преемником на архиепископском престоле Гамбурга – Бремена Римбертом, упоминается торговый пункт Sliaswich. Римберт писал, что в этот город, расположенный на Шлей, прибывали купцы из всех стран, Но имел ли в виду автор жития действительно Хедебю, неизвестно. Около 900 г. Хедебю захватили шведы. Стремясь удержать этот пункт в своих руках, шведы обнесли его полукруглой стеной, соединявшейся с Датским валом. Хедебю был включен в единую оборонительную систему. В 934 г. Хедебю захватил германский король Генрих I Птицелов, обложивший город данью. При Оттоне I здесь было основано епископство. Чеканить монету в Хедебю стали еще с середины IX в. (по образцу каролингских денариев из Дорестада). Но окончательно денежный обмен восторжествовал здесь лишь в середине X в. с притоком арабских монет. В это время, по свидетельству археологов, перестали использовать литейные формы из талькового камня, в которых отливали серебряные бруски, употребляемые в качестве средств платежа и ценившиеся по весу.
Как раз в середине Х в. город посетил арабский путешественник Ат-Тартуши. Жители Хедебю, рассказывает он, за исключением немногих христиан, – язычники, устраивающие во время праздников жертвоприношения животных. Выходцу из процветавшей арабской Испании этот город на севере Европы не показался богатым. Население так нуждается, говорит он, что новорожденных детей топят в море, чтобы сберечь продукты. Ат-Тартуши пришел в ужас, когда услышал пение жителей Хедебю: никогда не слыхивал он ничего столь же уродливого; ему казалось, что лают собаки или раздается еще более страшный звериный вой.
С 80-х годов X в. город вновь перешел под власть датских конунгов, которые продолжали его укреплять. Но около 1050 г. Хедебю разграбил и разорил норвежский конунг Харальд Хардрода. Однако, как рассказывают исландские саги, спасаясь от преследования датского конунга Свейна, Харальд бросил в море все сокровища, увезенные из Хедебю. Город был сожжен. Норвежский скальд, служивший в дружине Харальда, воспел это событие:
Из конца в конец пылал весь Хедебю, –
смелый подвиг, на мой взгляд, дорого обойдется Свейну.
Высоко вздымалось пламя над домами, когда я всю ночь до рассвета
стоял на городском валу (27).
Раскопки установили следы пожара, уничтожившего Хедебю. Выше этого слоя признаков продолжения жизни в городе не обнаружено. Правда, немецкий хронист Адам Бременский сообщает, что в 1066 г. венды – соседние с датчанами славянские племена – разграбили Хедебю. Но, по-видимому, тогда существовали только жалкие остатки уже разрушенного города. Веши, найденные в Хедебю, относятся самое позднее к середине XI в., последние по времени монеты – к правлению английского короля Эдуарда Исповедника (1042-1066 гг.). На дне гавани обнаружены части корабля с трупами людей, вероятно, затонувшего в момент уничтожения города. Оставшиеся жители переселились на другую сторону морского залива, и вскоре там возник город Шлезвиг, куда могли подходить более тяжелые корабли. Однако, судя по раскопкам, Хедебю стал утрачивать былое значение задолго до своего разрушения.
Источник: А. Я. Гуревич. Избранные труды. Т. 1. Древние германцы. Викинги. – М.-СПб.: «Университетская книга», 1999.