Что такое след днк

Следы ДНК на месте преступления могут ввести в заблуждение

Метод идентификации личности при помощи его генетического материала был разработан в 1984 году британским ученым Алеком Джеффирсом. С тех пор его стали использовать криминалисты. Изначально он был дорогим, и воспринимался, как нечто экзотическое. Однако постепенно превратился просто в рутину. Причем за это время технология была настолько усовершенствована, что для анализа стали использовать частицы ДНК, обнаруженные на месте преступления, которые даже не видны глазу. Считается что, если такие частицы обнаружены на какой-либо поверхности, значит человек к ней прикасался. Но насколько убедительным доказательством можно считать ДНК-след? Ученые Университета Флиндерса сообщают, что вовсе не обязательно касаться какой-либо поверхности, чтобы на ней появились следы ДНК. К такому вводу они пришли на основе эксперимента, поэтому нет поводов ему не доверять. Это значит, что подобное доказательство можно ставить под сомнение.

След ДНК способен ввести криминалистов в заблуждение, так как может появиться из воздуха

ДНК тест — как по нему идентифицируют человека

Как известно, ДНК представляет собой молекулу, в которой содержатся генетические инструкции, определяющие наш внешний вид и другие особенности организма. Особенность этой молекулы заключается в том, что она достаточно устойчивая. Даже после того, как мертвая клетка разрушается, ДНК остается практически невредимой. Поэтому в почве находят ДНК, которые остались еще со времен неандертальцев. А не так давно ученым удалось обнаружить даже ДНК динозавра.

У всех людей 99,9% ДНК ничем не отличаются. Но вот оставшаяся 0,1 процента ДНК у каждого человека индивидуальна, как, к примеру, отпечатки пальцев. Именно их и исследуют судебные генетики. Принцип экспертизы весьма прост — образец ДНК, обнаруженный на месте преступления, сравнивают с ДНК подозреваемого. Остальную часть ученые не исследуют, так как в этом нет нужды, к тому же такой анализ получился бы слишком дорогим. Как правило криминалисты сравнивают короткие, сильно изменчивые области повторяющейся ДНК, которые называют STR (тандемные повторы). Так как у всех людей они разные, их используют в качестве генетического маркера.

Сравнение генетического профиля помогает криминалистам определить преступника

Как правило, генетики используют 16 маркеров, а также маркер пола, которые записывают в виде номеров, а затем из них составляют генетический профиль человека. Поэтому генетический профиль представляет собой набор цифр, напоминающих номера лотереи. После создания профиля ДНК из образца, найденного на месте преступления, его сравнивают с другими профилями, занесенными в базу, а также с ДНК профилями подозреваемого или нескольких подозреваемых.

Подписывайтесь на наш Telegram-канал, чтобы не пропустить самые интересные исследования ученых, невероятные открытия и многое другое, от чего захватывает дух.

Совпадение может быть как полным, так и частичным. Во втором случае люди вычисляют насколько высока вероятность того, что тот или иной человек был на месте преступления.

Следы ДНК перелетают по воздуху

Ученые университета Флиндерса провели эксперимент — возле нескольких столов сотрудников расставили специальные плашки для сбора частиц ДНК. Важное условие эксперимента — к плашкам никто не должен был прикасаться. Все они находились на расстоянии друг от друга от 1,5 до 5 метров. Их оставляли так стоять на разное время — от 1 дня до 1,5 пяти месяцев. Подробная информация об исследовании опубликована Forensic Science International: Genetics.

Несмотря на то, что к плашкам не прикасались, в них обнаружили ДНК людей, которые работали рядом с ними. Как не сложно догадаться, чем дольше плашка находилась рядом с рабочим столом, тем больше частиц ДНК в ней было обнаружено. А вот в плане расстояния результат оказался неожиданным. Больше всего частиц ДНК было обнаружено в плашках, которые находились на расстоянии двух метров, то есть в них больше было частиц, чем в тех плашках, которые находились ближе к рабочим столам сотрудников. А когда расстояние от рабочего стола до плашек составляло более пяти метров, ДНК в них почти вообще не было.

Частицы ДНК способны перелетать с потоками воздуха в помещении на расстояния в 4-5 метров

Больше материалов о последних достижениях науки в области генетики вы найдете на нашем Яндекс.Дзен-канале

То, что в самых отдаленных плашках не оказалось ДНК, не удивительно — частицы просто не долетают до них. Что касается близко расположенных плашек, на расстоянии всего полуметра, малое количество ДНК в них можно объяснить тем, что частицы такое расстояние чаще всего перелетают. Но почему ДНК вообще способно перелетать по воздуху? Связано это с тем, что мы постоянно сбрасываем какое-то количество частиц с отмершими клетками эпидермиса, выдыхаем из легких с парами и т.д. Как известно, обычная домашняя пыль в основном состоит из отмерших частиц нашей кожи. Поэтому не удивительно, что и ДНК может перелетать определенные расстояния.

Эту особенность криминалисты также должны учитывать — ДНК-след с одной стороны может служить доказательством, а с другой — просто мусором, который мешает увидеть истинную картину.

Источник

Генетика в помощь: ДНК как доказательство

ДНК-экспертиза, или генетическая дактилоскопия, стала использоваться при расследовании преступлений в 20 веке. Сегодня из дорогого и экзотического способа исследования доказательств она всё ближе к рутине, а технологии настолько усовершенствовались, что можно обнаружить частицы ДНК, не видимые глазу. Как ДНК появляется на месте преступления, в чем особенности исследования, насколько убедительным доказательством можно считать ДНК-экспертизу и чем опасно усовершенствование метода, рассказали в материале сообщества Sense About Science.

Сравнительно недавно – где-то столетие назад – стало ясно, что на месте преступления скрыто множество полезной информации, которую с помощью науки можно интерпретировать и представить суду. Когда идея корректного уголовного расследования, которая была сформулирована только в 18–19 веке, широко распространилась, следователи стали искать доказательства в подкрепление своих гипотез. Криминалистика и использование в расследовании лабораторных исследований преобразили судебный процесс, а появление в суде результатов генетических экспертиз, казалось бы, дали возможность находить неоспоримые доказательства вины преступника. Однако на деле всё несколько сложнее.

Как анализируют ДНК?

ДНК – молекула, которая содержит генетические инструкции и во многом определяет, как мы выглядим. 99,9% нашей ДНК идентичны ДНК других людей, но именно оставшиеся 0,1% выделяют нас как индивидуумов. Они-то и важны для судебных генетиков, которые используют эти данные для создания профиля ДНК из биоматериала с места преступления. Образец сравнивают с эталонной ДНК подозреваемого. Так вычисляют, насколько велика вероятность того, что человек причастен к преступлению.

1 шанс из
100 миллионов миллиардов –

такова вероятность полного совпадения двух полных профилей ДНК.

Поскольку такая значительная часть нашей ДНК практически одинакова, ученые-криминалисты не анализируют ДНК полностью – это было бы очень дорого. Вместо этого они обычно концентрируются на коротких, сильно изменчивых областях повторяющейся ДНК, называемых короткими тандемными повторами, или STR. У отдельных людей они различаются, и их можно использовать как генетические маркеры для создания профиля ДНК, который чрезвычайно редок среди неродственных индивидуумов.

Как правило, используется 16 маркеров плюс маркер пола. Они записываются как номер, и фактически генетический профиль человека – ряд цифр, похожий на номер лотереи.

Когда профиль ДНК будет создан из образца, взятого с места преступления, его можно сравнить с другими профилями, уже занесенными в национальную базу, и с ДНК подозреваемого и жертвы. Если оба профиля идентичны, речь идет о полном совпадении; возможно и частичное совпадение профилей. Как только совпадение обнаружено, можно вычислить, насколько высока вероятность того, что речь идет о конкретном человеке.

Какова вероятность того, что ваша ДНК будет соответствовать ДНК другого человека?

Это зависит от того, на сколько частей ДНК опирается исследователь. Если речь об одном маркере – вероятность совпадения с другим человеком высока, от 1 к 20 до 1 к 100). Но по мере изучения большего количества «отрезков» ДНК вероятность совпадения стремительно снижается.

Извлечь профили ДНК из различных тканей организма не всегда просто. Так, относительно легко создать профиль ДНК из свежего образца крови, слюны и спермы, но получить ДНК с объектов, к которым человек просто прикасался, – задача не из лёгких. До 2000 года судебные генетики вообще не смогли бы составить профиль ДНК на основе крошечных образцов биоматериала. Но ДНК-анализ и чувствительность техники развивались: сегодня профиль может генерироваться только из 50 пикограммов ДНК (количество, содержащееся примерно в 8 клетках человека). Такие следы нельзя увидеть невооруженным глазом.

Достаточно ДНК для создания полного профиля ДНК будет разве что в идеале. На деле это не всегда возможно. Если ДНК восстанавливается только в небольших количествах или деградирует под влиянием температуры, влажности или других факторов, ряда маркеров не будет. А значит, останется возможность составить только частичные профили ДНК. Сокращенное число маркеров усложняет поиски различий между людьми. Итог: вероятность того, что частичный профиль ДНК совпадет с другими, гораздо выше.

Кроме того, если образец с места преступления содержит ДНК от двух или более индивидуумов, то речь идет о «смешанном» профиле. А раз «человеческие следы» есть везде, то любое ДНК с места преступления – потенциальная смесь. Это не проблема, кроме случаев, когда количество анализируемого материала слишком мало, и его можно спутать с фоновой ДНК или ДНК другого человека – например, жертвы. В таких ситуациях современные компьютеризированные методы позволяют рассчитывать силу доказательств, о чем надо информировать следователей и присяжных.

Внешность по ДНК: реальность или миф?

Последние достижения в судебной генетике позволяют предположить, какими будут внешние характеристики носителя ДНК – например, его глаза или волосы. Но возможности этой грани анализа ДНК, фенотипирования, порой преувеличивают.

Проще всего предсказать пол носителя ДНК. Определить цвет глаз и волос сложнее, и тест не даст 100%-ный результат, а другие данные, например, рост, пока невозможно. Ряд маркеров могут использоваться, чтобы определить биогеографическое происхождение человека. На сегодня можно достоверно определить принадлежность к основным континентальным группам – Африканской, Западно-Евразийской, Восточно- и Южно-Азиатской или Коренной Американской. Определить происхождение вплоть до страны невозможно.

Цвет кожи, вероятно, станет следующим признаком внешнего вида, который криминалисты смогут предсказать из ДНК; такие тесты разрабатываются. Как окончательное доказательство в суде практически не используется.

Случайный прохожий или преступник?

Куда бы вы ни пошли, чего бы вы ни коснулись – всё может содержать следы вашей ДНК. Мы постоянно его «разбрасываем», ведь один из способов, с помощью которого мы распространяем ДНК, – постоянное шелушение кожи. Клетки попадают на одежду и поверхности, к которым мы прикасаемся. Отпечатки пальцев, обуви, волокна одежды, волосы – все это преступник может оставить на месте преступления или же, наоборот, унести чужие «следы» с собой.

Исследователям надо учитывать, когда и как ДНК могло оказаться на месте преступления или объекте: небольшое количество ДНК могут попасть на объекты через капельки слюны, например, при разговоре или чихании, от клеток кожи в пыли или на предметах, к которым прикоснулся человек. Раньше это не было проблемой: когда анализ судебной ДНК впервые появился в 1980-х годах, для создания профиля требовалось много биоматериала. Сегодня же крошечные следы ДНК можно восстановить и проанализировать, и это не только позволило раскрыть сложные дела, но и создало проблемы. Следователи стали спекулировать уликами и подозревать, что преступник мог иметь контакт с жертвой, хотя никаких видимых следов, об этом свидетельствующих, не было. Такой подход может привести как к продуктивному расследованию, так и к обнаружению ДНК, не относящихся к преступлению. Как и любой другой инструмент анализа, анализ ДНК может быть затратным и отвлекать от сути дела.

ДНК не лжет. Это важнейший ключ и сильнейшая улика, но всё-таки с ДНК работают люди. Поэтому как ни мала вероятность ошибки, полностью она не исключена. Анализ ДНК не означает, что следствие можно вести спустя рукава.
Джил Талли, судмедэксперт, биолог

Если ваша ДНК найдена в месте, она может присутствовать там, потому что:

(B) Вы коснулись объекта, который позднее был перенесен в место кем-то другим (например, предмет вашей одежды);

(С) Вы столкнулись с человеком, который некоторое время спустя коснулся чего-то на этом месте, непреднамеренно оставив вашу ДНК там, – например, вы пожали ему руку или вы оба до этого касались одной и той же поверхности.

Профили ДНК тоже можно неправильно истолковать или преувеличить их значение. Так что если ДНК определенного человека нашли на месте преступления, это еще не значит, что он виновен, – это лишь одно из доказательств, а не решение всех проблем.

Может оказаться, что ДНК, извлеченная из места преступления, на самом деле:

(A) Фоновая ДНК: появившаяся до совершения преступления и не имеющая к нему отношения;

(B) Вторичная ДНК: ДНК от кого-то, кто никогда не был на месте преступления, но она попала туда из-за контакта с другим лицом, которое и оставило «след» на месте преступления.

(С) Результат загрязнения уже после совершения преступления в ходе следствия – например, случайно переносить ДНК могут латексные перчатки, если их забыли поменять, или другие инструменты. Загрязнение может произойти и в судебной лаборатории.

В октябре 2011 года Адама Скотта арестовали по подозрению в изнасиловании в Манчестере, Великобритания. Мазки половых органов женщины выявили следы спермы, и один из анализов совпал с профилем ДНК г-на Скотта. Доказательство было единственным, но весомым. Учёный, который изучал образец, сказал: «По оценкам, вероятность случайного совпадения компонентов ДНК преступника с компонентами ДНК Скотта – примерно 1 на миллиард». Но Скотт утверждал, что во время нападения был в своем родном городе Плимуте – на расстоянии более 200 миль.

Версия следствия оказалась ошибочной. Через два месяца после ареста Скотта обнаружились записи звонков его мобильника из Плимута спустя несколько часов после сообщения об изнасиловании. В итоге через пять месяцев содержания под стражей мужчину освободили. Расследование показало, что Скотт попал под подозрение из-за случайного заражения образцов биоматериала в лаборатории. За день до их обработки там обработали ДНК-образец Скотта. Одноразовую пластиковую пластину, которую брали для анализа, использовали повторно, что и привело к ошибке. Настоящего преступника так и не нашли.

Инцидент обращает внимание на два важных момента для судов: во-первых, ДНК не должна использоваться в качестве единственного доказательства в уголовном деле, а во-вторых, переоценка важности доказательств ДНК по сравнению с другими доказательствами несет в себе значительные риски.

Главное – контекст

Нельзя строить расследование только на ДНК. Это эффективный инструмент для расследования, который может использоваться в более широком контексте всех других доказательств по делу. Присутствие ДНК не обязательно говорит нам, когда и как образец там оказался. Но это может быть феноменально полезным инструментом для позиции исследования. Но самое важное – это контекст.

Некоторые типы образцов ДНК с меньшей вероятностью окажутся на месте преступления случайно – например, если речь идет о пятне крови. Чтобы понять, важен ли определенный образец ДНК для расследования, надо ответить на вопросы: когда и как проверенные ДНК оказались на поверхности и как был собран образец. Дополнительный контекст может также предоставляться другими доказательствами, не связанными с ДНК.

Источник

«Клеточки сыпятся с нас постоянно»: как раскрывают тяжкие преступления по ДНК

Изучение вещественных доказательств с помощью криминалистического света. Фото: Сергей Завражных

В преддверии Дня сотрудников органов следствия России, который отмечался в минувшие выходные, ЧС-ИНФО побывал в ДНК-лаборатории Следственного управления Следкома России в Новосибирской области и узнал, что помогает раскрыть самые тяжкие преступления во всей Сибири и почему некоторые экспертизы длятся по полгода.

«Клеточки – они везде»

Если раньше преступников находили по отпечаткам пальцев, то теперь – все чаще по генетическому следу. Молекулярно-генетические экспертизы сейчас стали одним из самых эффективных инструментов криминалистов при расследовании убийств, изнасилований и других тяжких преступлений.

«Когда-то биологи могли исследовать только слюну, кровь и семя мужчин. Сейчас же, в основном, мы работаем с эпителиальными клетками. Эпителий постоянно слущивается – клеточки сыпятся с нас постоянно. И волосы, – рассказывает эксперт экспертно-криминалистического отдела следственного управления СКР по Новосибирской области Евгения Шульгина. – Сейчас преступники не курят, потому что знают, что на окурке останется слюна. Почти не стало жвачек на глазках, пальцев тоже почти нет. Зато практически всегда и везде есть эпителиальные клетки».

Эти самые клетки на вещдоках с мест преступлений находят восемь экспертов, которые работают на всю Сибирь. Требования – более чем серьезные: вчерашний выпускник вуза сюда точно не попадет. В штате – ученые, кандидаты наук и уникальные для России специалисты. Например, эксперт, изучающий Y-хромосому. Благодаря ему можно получить не только генетический профиль, но и определить этногеографическое положение человека, то есть выяснить национальность человека, оставившего биологический след на месте преступления.

Руслан Очиров совершил 14 преступлений, первое – в 2003 году. Он проникал в подъезды вслед за девочками, заходившими с улицы домой. Как только дети открывали двери квартир, незнакомец обращался к ним, представляясь сотрудником ЖЭКа, говорил, что нужно проверить счетчик. Убедившись, что родителей дома нет, Очиров совершал надругательство над детьми и уходил.

«Невидимые» следы

Генетический профиль, над которым усердно работают в лаборатории – это некий график с цветными пиками и множеством цифр на мониторе компьютера. В таком виде эксперт получает результаты исследования биологического следа. Но прежде чем его получить, эксперт проводит десятки манипуляций.

Начинается все с осмотра вещественных доказательств. В молекулярно-генетическую лабораторию СКР в Новосибирске доставляют вещдоки с мест преступления со всей Сибири – всё, что может указать на преступников. Были здесь даже бетонные плиты, резиновые лодки, и разобранные автомобили.

«Приходит к нам вещественное доказательство. Сначала мы описываем упаковку, сверяем подписи понятых, а затем вскрываем упаковку, осматриваем вещи и фотографируем. Далее каждый из вещдоков рассматриваем с использованием спецтехники – в ультрафиолете и со специальными фильтрами. Так ищем биологические следы на вещах: кровь, слюну, волосы, фрагменты костей, мышечной ткани, выделения. Все, что относится к биологии и из чего можно получить генетический профиль человека, – рассказывает эксперт. – Часть следов – например, кровь – они видимы глазу. Другие пятна – допустим, слюну на белой поверхности, семя – мы можем не увидеть. Для этого существует специальная техника – источник криминалистического света».

Найденные на вещдоках биологические следы вырезаются и в пробирках отправляются в другие кабинеты, где из них выделяют ДНК. Сложный процесс начинается с установления природы следов – эксперты определяют, что именно оставил преступник – кровь, семя, слюну, волос или иное. Затем – выделение ДНК из клеток, путем ее разрушения, определение качества и количества выделенной ДНК, размножение определенных участков ДНК, разделение и визуализацию. Затем следует анализ полученных результатов, вероятностно-статистическая оценка и, наконец, заключение эксперта.

«Анализируются все образцы ДНК, которые мы получили, и создаются генетические профили. Погрешностей у нас нет: мы можем сделать профиль, сделать его второй раз, третий, и они всегда будут идентичны. Генетический профиль строго индивидуален для каждого человека. Одинаковый только у однояйцевых близнецов, у родственников он будет похож. Но у каждого он уникальный», – говорит Евгения Шульгина.

Задача экспертов – составить генетический профиль, а поиском человека, ДНК которого совпадет с этим профилем, занимаются сотрудники других отделов.

«По делу Чуплинского было 19 эпизодов. С разных мест преступлений шел одинаковый профиль. Мы определили генетический профиль насильника, а как его найти – это уже работа оперативников. По этому делу привозили около пяти тысяч образцов ДНК», – рассказывает эксперт лаборатории.

Евгения Чуплинского признали виновным в убийстве 19 проституток. Он убивал с конца 1990-х. Расчлененные тела обнаруживали в разных частях города — чаще всего на обочинах дорог и свалках. Отрезанные головы находили завернутыми в мешки или капюшоны, лица погибших были обезображены пентаграммами.

«Мы не вслепую работаем»

Кстати, прежде чем искать биологические следы на предметах, доставленных с места преступления, эксперт детально изучает обстоятельства дела со следователем: вчитывается в протокол осмотра места происшествия, выстраивает несколько возможных версий произошедшего и отрабатывает их. Это даёт возможность понять, что и где искать.

«Опытный эксперт уже знает, в каких местах можно найти следы. Поступила, например, одежда с трупа. Можно совершенно бестолково всю её на квадратики разрезать, и тогда понадобится много времени на экспертизу. А можно, подумав, проанализировав обстоятельства дела, предположить, как был найден труп. Если были вывернуты карманы, то, скорее всего, там есть следы преступника. Мы не вслепую работаем – изучаем, где более вероятно найти следы», – продолжает Евгения Олеговна.

Эксперт рассказывает, что детальный анализ и моделирование преступления помогает раскрывать дела, которые произошли уже очень давно.

Биологические следы, оставленные на вещественных доказательствах, как правило, остаются пригодными для исследования ДНК даже спустя десятки, а то и сотни лет. Поэтому возможности, открывшиеся криминалистам с появлением молекулярно-генетической экспертизы, стали поводом для ревизии вещественных доказательств. Когда эксперты-генетики СКР только начинали работать, им доверили проведение повторных экспертиз по старым, уже отработанным, делам.

«Раньше эксперты работали на ощупь, когда не было этой техники. Теперь всё иначе, – рассказывает Евгения Шульгина, показывая шапку с двумя аккуратно вырезанными квадратиками. – Это шапка подозреваемого в убийстве парня, труп которого нашли в гаражах. Делали экспертизу, шапочку осмотрели, никаких следов. Эксперты сделали несколько вырезов, но не попали никуда, написали, что крови нет. И подозреваемого отпустили. Мы сделали повторную экспертизу, наша техника показала места, где точно есть кровь. Оказалось, что это кровь убитого парня».

Другая повторная экспертиза, но уже с использованием новой техники, помогла восстановить честное имя мужчины, которого оклеветала падчерица, обвинив его в изнасиловании.

Исследование длиной в полгода

Сейчас практически ни одно дело по серьезным статьям не проходит без генетической экспертизы. Поэтому в лаборатории большая очередь на исследования: некоторые из-за большого объема вещдоков могут длиться несколько месяцев.

«ДНК выделяется одинаковое количество времени, анализируется все в автоматическом режиме, тут все стандартизировано. Но чем больше вещдоков в экспертизе, тем дольше она делается. Если надо изучить только плавки с потерпевшей, на это уйдет неделя. Было дело, по которому мы работали, наверное, полгода. Всё, что нашли у людоеда Спесивцева, всё привезли к нам – порядка 80 мешков с вещами разных людей, окровавленной обувью, одеждой», – рассказывает Евгения Шульгина.

Александра Спесивцева называют «новокузнецким канибаллом» и считают одним из самых жестоких серийных убийц. На его счету как минимум двадцать жертв, по которым собраны доказательства. Не доказаны еще шестьдесят. Девушек он убивал с особой жестокостью, в некоторых случаях заставлял их есть плоть предыдущих жертв. Заманивать женщин домой и избавляться от останков маньяку помогала мать.

Но есть и срочные экспертизы, когда счет идет на часы. В таком случае эксперты работают в лаборатории круглосуточно.

«В основном наши эксперты не выезжают, но иногда это требуется. Следователи-криминалисты, конечно, всему обучены, они знают, как изымать все следы, они универсалы, но иногда едет именно эксперт-генетик. В некоторых случаях без нашего участия следы могли быть утеряны. Было такое дело: пропала школьница в Новосибирской области, вечером нашли трупик. Наш эксперт-генетик выехал, снял следы, клеточки, приехал в лабораторию и к утру у нас уже были результаты, был профиль. Как раз под утро нашли человека со следами крови, который мог быть причастен. Взяли образец, привезли к нам, мы сравнили. Еще сутки не прошли, а мы уже точно сказали, что этот человек – преступник», – говорит эксперт.

В целом же в законе обозначено: экспертиза должна быть проведена в разумные сроки. «То есть не затягивать, но и не гнать», – отмечает эксперт.

«Не найдут следы – я ни при чем»

В этой лаборатории сразу становится понятно: у преступников просто нет шансов остаться неизвестным. Эксперты могут найти ДНК даже из мельчайших следов – прямо как в классических сериалах о следователях.

«Нас сравнивают с ФЭС (Федеральная Экспертная Служба из сериала «След» (16+), – Прим.Ред), – улыбается Евгения Олеговна. – Когда сериал только появился, там было очень много неграмотного. А потом, может быть, появились консультанты, и сейчас уже все более приближенно к нашей работе, все меньше ляпов».

Эксперт смеется: преступники тоже смотрят кино, на преступление идут в масках. А уже бывалые в местах заключения люди – рецидивисты – не сознаются, пока генетики не дают заключения.

«Некоторые уже отсидели и “школу прошли”. Они совершают повторные преступления, рецидивисты, и не сознаются. Говорят: “Если ваши генетики на месте преступления найдут мои следы, я явку с повинной напишу, я сознаюсь. Не найдут – я ни при чем, не накажете”. Но эпителий он всегда находится», – заключает эксперт экспертно-криминалистического отдела следственного управления СКР по Новосибирской области Евгения Шульгина.

Евгения Олеговна Шульгина

Поделиться:

Еще по теме:

Уголовное дело из-за смерти девочки в больнице возбуждено в Новосибирской области

Трёх членов избирательной комиссии осудили за подделку бюллетеней

В Кузбассе по факту возгорания на шахте имени Рубана возбуждено уголовное дело

Житель Новосибирска несколько часов проспал рядом с трупом сожительницы

Источник