Под коржа что это

Кальян-рэп, корж-поп, тикток-поп: что звучит в чартах

За чартами стримингов сложно уследить: каждый день там появляются новые имена. Кто‑то смотрит на успех условного Коржа и делает так же, а кто‑то пришел хайпить из тиктока. «Афиша Daily» помогает разобраться во всем многообразии хитов из чартов и выделяет главные жанры момента.

Кальян-рэп

Прародители: Bahh Tee, Jah Khalib, Miyagi & Andy Panda.

Что это: Происхождение термина найти сложно (но кажется, он впервые появился в комментариях на The Flow). А вот найти его генеалогию легко. Это Bahh Tee, исполнитель немного грустного рэпа под «пианинку», герой пабликов типа «Рэп-лирика» в начале 2010-х. Это Jah Khalib, который принес в поп-рэп колоритные восточные мелизмы. Ну и, конечно, Miyagi & Andy Panda, поженившие восточный колорит с раскатистым раггамаффином и дансхоллом.

Где‑то в 2018 году чарт «ВКонтакте» начали массово штурмовать люди, в той или иной степени наследовавшие всем троим: HammAli & Navai, Джаро & Ханза, Cygo и другие. Оказалось, что рецепт успеха прост: восточный акцент, строчки про пылкую, страстную и горячую любовь от лица матерого мачо, незамысловатая прямая бочка, трэповый бит или карибские ритмы — и хит готов. Мощный индустриальный буст такой музыке обеспечил как раз Bahh Tee, который открыл и возглавил лейбл Zhara Music — кузницу кадров для новых хитмейкеров.

По-хорошему, «кальян-рэп» — это обидное определение, которое не слишком сочетается с нормами этики в 2020 году, и ему нужно придумать какой‑нибудь эвфемизм. Ну и по факту слово «рэп» в данном контексте уже не совсем легитимно: усилиями Jony и Ramil’ жанр избавляется от урбан-атрибутов и движется в сторону традиционных эстрадных баллад.

Жуков-поп

Прародители: «Руки вверх!».

Что это: Будто бы суперпростая в сочинении музыка, взявшая самые результативные средства группы «Руки вверх!»: паточную лирику, три-четыре аккорда на синтезаторе и простые мелодии, утрамбованные в ускоренный хаус-бит.

Пережив небольшой карьерный спад во второй половине 2000-х, в следующем десятилетии Жуков стал вновь сильно востребован — выпускал песни, ездил в туры и мелькал в медиа. В итоге творчество «Руки вверх!» стало реактивным топливом для артистов нового поколения, от группы «Хлеб» до Тимы Белорусских. Одни артисты находят для себя в песнях Жукова бесстыжие танцы прямого действия, другие — задушевность без купюр, третьи — рецепт приставучих припевов.

Источник

Феномен Макса Коржа: как белорус поднялся с улиц до стадионов

20 июня простой белорусский парень Макс Корж соберет в Киеве стадион «Динамо».

В Украине у Макса огромная фан-база, как и в нескольких других странах. При этом, на протяжении всей своей (относительно недолгой) карьеры, он умудряется оставаться своим пацаном, транслировать до боли простые, но важные месседжи, и уже стал кумиром для целого поколения.

Корж родился в небольшом городе Лунинец, Брестской области. Там же прошло его детство, а также обучение в музыкальной школе. В 16 была первая хип-хоп группа, потом участие в тусовке M.U. Skool, БГУ. Макс начинал на улицах, фристайлил, сочинял первый хип-хоп и в итоге пришел к дебютному альбому «Животный мир». Предпосылками к нему стали два трека: «Где я» и «Небо поможет нам». Корж загрузил их VK, а сам уехал служить в армию.

Когда он вернулся, обнаружил, что «Небо поможет нам» стало хитом, и разошлось сотнями тысяч экземпляров по социальной сети. Тогда же на него вышел Влади из «Касты» и предложил подписаться на его лейбл Respect Production. Макс согласился, и работает с этим лейблом по сей день.

После выхода первого альбома в 2012 году белорус сразу же привлек внимание слушателей русскоязычной музыки. Перед ними возник образ просто пацана, который незатейливо рассказывает о своей жизни, своих друзьях и девушках в неизменно ироничной манере, но не без доли меланхолии.

В основу лег электронный бит, в духе сверхпопулярного EDM, но с мелодичностью дворовых песен. Грубо говоря, большинство треков Коржа оказались равно хороши как для вечеринки и громкого концерта, так и для того, чтобы попеть их под гитару у костра. Эта странная формула сработала безотказно.

Уже в 2013 Макс собирал самую большую площадку в Минске со вторым альбомом «Жить в кайф» в статусе одного из главных музыкантов Беларуси. Несмотря на то, что между пластинками прошел всего год, в его музыке можно проследить заметное взросление. На смену простым EDM-битам пришел драм-н-басс и дабстеп, а грустные песни для пацанов приобрели глубину и небывалую запоминаемость.

Именно на «Жить в кайф» вышла песня «Мотылек», которую можно назвать одной из главных break-up songs на русском языке. В ней лирический герой забирает друга с разбитым сердцем. «Я затолкаю тебя в тачку силой, я отвезу тебя к пацанам, там банька, рыбка и пиво», – поёт Корж, обыгрывая ситуацию, с которой знаком любой парень, который когда-либо вытаскивал товарища после болезненного расставания с любимой.

В творчестве Коржа прослеживается ряд архетипов и сквозных тем, которые остаются неизменными во всех альбомах: от дебютного до второй части «Малый повзрослел», которая вышла в 2018 году. Основа основ в жизни Макса – мужская дружба. Девушки в его музыке играют ключевую роль, но положиться можно только на себя и на своих близких. Именно поэтому везде прослеживается роль семьи, матери и веры в собственные силы.

В то же время принципиально важен образ родной земли и родного дома. Именно поэтому часто можно встретить названия местностей, близких самому артисту. К примеру, последний трек – «Пролетарка», назван в честь станции метро в Минске у которой долгое время жил Макс. Грушевка, Розочка, Лунинец тоже часто встречаются в текстах и понять, что это значит, можно только ознакомившись с биографией Макса (или живя в этих местах).

Краеугольным для творчества стал трек «Не выдумывай», который вошла в третий альбом «Домашний». Это сеанс простой, но действенной психотерапии для человека, который переживает панические атаки, депрессию и стресс. На эту песню Корж впервые самостоятельно снял видео (и после этого почти все видео снимал сам). Если почитать комментарии под ним, можно убедиться, что эта песня помогла многим людям выбраться из эмоциональной ямы.

С ростом популярности Коржа его музыка приобретала все более и более масштабный характер. Даже в наушниках дабстеповые треки звучат так, что слушатель ощущает себя на масштабном концерте. Трек «Малый повзрослел» стал не только манифестом перехода Коржа на другой этап в своей жизни, но и стадионным боевиком, который работает безотказно.

В текстах Макс остается предельно простым. Он не отходит от тематики студенческих вечеринок, отношений с девушками и тусовок с друзьями. Музыкально же Корж заходит в самые разные области и всегда делает это удачно. «Слово пацана» отбрасывает нас к традициям Ляписа Трубецкого. «Не выдумывай» совмещает в себе мелодичность фортепианной баллады и бит в духе Avicii. «Пламенный свет» отсылает к духоподъемной электронике Боба Синклера. А в треке «Эндорфин» и вовсе можно найти созвучность с Кровостоком.

Сегодня Корж – суперзвезда. Он устраивает концерты, которые похожи на гигантские вечеринки «на флэте». Под него рыдают после расставания. К его музыке обращаются в периоды неуверенности в завтрашнем дне. При этом несмотря на то, что Макс пишет на русском, в его музыке остается исконно белорусский мотив. В интервью и речах на концертах он постоянно акцентирует внимание на том, что нужно любить свою родину и что она все равно лучше всего остального. При этом сам артист остается весьма самокритичным и свое творчество не воспринимает как культурный феномен. Для него это в первую очередь развлечение и фан, как в песне «Жить в кайф».

Возможно, именно в этом кроется секрет его популярности. Даже будучи звездой, он остается своим пацаном.

Сегодня Максу 30, он женат и у него есть ребенок. Он сознательно делит свою жизнь на концертную и личную. Но не собирается останавливаться. На последнем альбоме «Малый повзрослел. Ч.2» изобретательность его музыки вышла на принципиально новый уровень. Хотя он остается верным беспроигрышным элементам электронной музыки, он не боится использовать нестандартные семплы, ронять ритм, экспериментировать со стилями. И дополнять это присущей исключительно ему мелодичностью.

Так, чтобы даже самый жесткий концертный дабстеп можно было без труда переложить в песню под гитару.

Напомним, 20 июня, в Киеве на стадионе «Динамо» анонсирован крупнейший движ. Макс Корж представит лучшие треки последних пяти альбомов, а также совсем новые песни.

Источник

Как рэпер Макс Корж завоевал Белоруссию — и почему с Россией будет так же

Подписант лейбла «Касты» Respect Production белорус Макс Корж выпустил второй альбом «Жить в кайф», после которого он неизбежно станет суперзвездой русского хип-хопа. «Волна» отправилась в Минск, чтобы выяснить, откуда что берется, — и обнаружила, что там Корж суперзвездой уже стал.

«А сейчас у нас будет полнейший отрывище! Заранее извиняюсь, если кто не любит дабстеп», — произносит Макс Корж, глядя в зал «Минск-Арены», стадиона, на котором обычно проводит свои матчи местное хоккейное «Динамо». Через сорок пять секунд стробоскопы заходятся в эпилептическом припадке, а колонки взрываются таким запилом цифрового баса, что, если стоять вблизи от сцены, звуковая волна может испортить прическу. 15 тысяч человек, собравшихся на концерт, реагируют на нехитрый прием так ошалело, что вспоминается пассаж из книги М.Семеляка «Музыка для мужика» про то, как на первых концертах «Ленинграда» взрослые мужчины вскрывались на строчке «Только тебя одну сегодня буду я …».

Человеку, который стоит на сцене, 25 лет. Слева от него — друг, с которым они вместе начинали слушать и делать рэп во дворе провинциального белорусского городка. Справа — другой друг, вместе с которым они служили в армии. Перед ним — зал, больше которого в Белоруссии просто нет. Несколько лет назад он читал в подземном переходе; выступал в пустых клубах; пытался восстановиться в университете. Теперь он первый в истории Белоруссии музыкант, собравший «Минск-Арену». Дальше — Россия.

Макс Корж — это эстрадный хип-хоп, клубный напор в стилистике «давай, красава» и дворовая искренность под шестиструнку. Это удивительный и сметливый гибрид низовых жанров, дающий на выходе стопроцентные бестселлеры, от которых при всем желании трудно отвязаться. Это достоверный слепок жизни современных двадцатилетних в большом городе — со всеми издержками и переборами. Это еще одно доказательство самовоспроизводимости русского рэпа — нет никаких сомнений в том, что скоро Корж станет вровень с хедлайнерами жанра и по гонорарам, и по аудитории. Это в некотором смысле Стас Михайлов поколения «ВКонтакте». Принято считать, что Михайлов сумел нащупать чувства и чаяния тех, кому за 40, — в особенности женского пола. Так вот, Корж сумел нащупать чувства и чаяния тех, кому еще нет 25. В особенности женского пола.

Этот ролик из «Минск Арены» дает представление о размахе последнего концерта Макса Коржа в столице Белоруссии. Звучит песня «За тобой» — в которой как раз присутствует тот самый лютый дабстеп

Как сообщает энциклопедия, в белорусском го­роде Лунинец на 129 улицах и в 51 переулке располагается более 3300 зданий. В одном из дворов, ими образованных, Макс Корж в середине 2000-х и начинал делать музыку. «Во дворах же как всегда? Гитары, все такое, — рассказывает Алексей Лазько, который прошел с Коржом весь путь от самого старта и теперь совмещает функции второго эмси и менеджера. — А Макс всегда на гитаре играл. Я увлекался брейк-дансом, мы слушали Onyx. Решили сделать что-то, записали первый трек — и пошло». К вопросу о влиянии ассортимента вещевых рынков на постсоветскую культуру: с Onyx в Белоруссии начинали слушать хип-хоп все, кого ни спросишь. Компания Коржа вдохновилась суровыми американскими речитативами настолько, что сделала свою группу Lun­Clan, в которой Максим, как мог, подстраивался под жесткую и злую манеру читки кумиров. «Если бы я сейчас так рычал, я бы и трех треков не вытянул», — смеется теперь Корж. Так или иначе, все эти упражнения представляли собой скорее школьные забавы, пока не пришло время поступать: вся компания переехала в Минск — и Макс Корж почувствовал дух большого города.

«Мы с Максом познакомились так, — рассказывает Александр Готовко, основатель хип-хоп-движения Minsk Underground Skool, в которое Корж влился, переехав в столицу. — Был концерт в клубе, ну такой, когда исполнителей больше, чем слушателей. Все общаются, выпивают. И вот заходит чел в куртке, достает из кармана чизбургер и начинает его есть. Он же из небольшого городка — и было ощущение, что у него прямо какая-то жажда урбана: улиц, высоток, районов, метро, да даже и «Макдоналдса». Он все это реально впитывал в себя». Сам Корж тоже вспоминает о тех временах с ностальгией. «Мы приехали такой большой компанией сюда, что в моем городе друзей просто не осталось. Ну и ты представляешь, — артист делает такое лицо, что представить можно многое. — Мы тусовались — на флэтах, в клубах. Учеба параллельно шла не очень. Я вообще поступал, чтобы доказать предкам, что я это могу сделать. В итоге обнаружил, что поступил на специальность «переводчик». А я никогда не хотел быть переводчиком! Как я поступил? Что я здесь делаю? Хер его знает! Шесть языков учить. Бляха! К счастью, у нас много преподава­телей были женского пола. А в уши лить я умел. Прикинь, меня даже на второй год оставляли».

В Минске Максу Коржу сейчас уже сложно просто выйти на улицу: сразу начинают атаковать фанаты

Фотография: Богдан Словягин

В институт Корж не ходил не только из-за тусовок, но и из-за рэпа. Только приехав в Минск, он двинул в подземный переход недалеко от метро «Спортивная». Там, собственно говоря, и собирались люди из M.U. Skool. «Мне не нравилось, что в нашем рэпе нет связи поколений, — объяс­няет Готовко. — История белорусского хип-хопа — это такая пунктирная линия с большим количеством разрывов. Вот я и решил поддержать молодых. Мы купили бумбокс, нашли место — и по субботам приходила толпа, до двухсот человек. Были и инциденты, конечно. Мы же собирались на районе — и, естественно, мусолили глаза людям. Раз в месяц у нас была большая драка, милиция тоже принимала». «Это была настоящая улица, — подтверждает Корж. — Там не было никаких чуваков, одетых по стилю. Все набухивались, накуривались, много жести творилось».

В этом подземном переходе Корж и заявил впервые о себе. «Там все обменивались музыкой, — вспоминает еще один участник M.U. Skool, Дмитрий, пишущий музыку под именем Deech. — Приходишь — тебе сразу суют наушники: зацени. И по Максу сразу было видно, что он делает ­музыкальный стафф, реально крутой в плане ­звука». Готовко соглашается — Корж сразу вы­делялся; было понятно, что любой его трек мог стать хитом. Мог — но не становился. В полном соответствии с названием M.U. Skool Корж со товарищи обретались в андеграунде. Потом Макс собрал MCity — R’n’B-группу, выступавшую в профильных клубах и даже попавшую на радио, но и она не имела особого успеха. «Я присут­ствовал на их концерте в клубе Madison, — рас­сказывает Готовко. — Все просто выпивали, а на сцену никто особого внимания не обращал. Вообще, я ему всегда говорил: «Макс, это все круто, но про себя не забывай». Когда Макс Корж про себя вспомнил — тогда все и закрутилось по-настоящему.

На этом снимке не видно всего размаха «Минск-Арены» — меж тем, перед Максом Коржом в этот момент находится стадион на 15 тысяч человек

Фотография: Богдан Словягин

«Был момент, когда я уже ни во что не верил. Что ни делаем, ничего не получается. Тогда я забил на все и стал делать музыку. Хотел, чтобы знаменитые чуваки читали на мои минуса. Но что-то ни один знаменитый чувак мой минус не брал, так что я начал сам. Решил: напишу о том, что было раньше. Вспомнил время, когда я работал на стройке, жил с девчонкой, а мой кореш начал с ней мутить — прямо когда я спал; и очень хотелось уехать куда-нибудь… И я написал «Где я». Сделал один трек, другой, чтоб пацаны послушали, прикололись. А потом я подумал, что неплохо было бы сделать трек для всех. «Небо поможет нам» — это вот он и был».

С песни «Небо поможет нам» начался по-настоящему большой успех Коржа — и в Белоруссии, и в России

Небо и правда помогло — не то слово: пока Корж служил в армейском резерве, песня, ­оптимистический плясовой гимн про то, что нужно ловить удачу за хвост, начала массово расходиться по «ВКонтакте» — на данный момент она существует там в количестве почти 100 тысяч ­экземпляров. Потом был контракт с основанным «Кастой» лейблом Respect Production. Потом — шесть тысяч человек в минском Дворце спорта. Потом — гастроли по российским городам и «Минск-Арена».

«Знаешь, когда говорят, что Корж не рэпер, что это попса… В Белоруссии рэп — это глубже, чем андеграунд, — говорит Готовко. — То, про что русские рэперы читают, у нас вживую. Наркотики, убийства. Корж с улицей столкнулся в полной мере. То, о чем он читает на первом альбоме, — это еще очень мягкий вариант. Для меня он куда больше хип-хоп, чем домашние мальчики, которые не нюхали ни улицы, ни переходов, ни клубов».

Одна из фанаток Коржа на автограф-сессии, состоявшейся за день до большого минского концерта. Начиналась она в шесть вечера; уже в пол-четвертого на цокольном этаже торгового центра, где все происходило, стояла огромная очередь преимущественно из девочек школьного возраста

Фотография: Богдан Словягин

«Оля? — Корж широко улыбается. — Ну это собирательный образ из девчонок наших местных. Жестко, не жестко… Не знаю, по-моему, прикольно. Жестко было ее ставить вторым треком на альбом — но я хотел, чтобы люди сразу поняли, с кем имеют дело». Люди, в общем, поняли. На происходящую накануне концерта автограф-сессию Коржа за три часа до начала выстраивается очередь в основном из девочек — от 10 до 17; они же стоят в первых рядах на концерте — и никого из них ни одна песня кумира не смущает. «Женщины в большинстве своем такие и есть», — сообщает шестнадцатилетняя Саша. «У него была любовь и, по ходу, она его кинула», — предполагает ее ­ровесница Вероника. И правда — что уж тут говорить, если даже жена Коржа вывешивает в «ВКонтакте» комикс следующего содержания: «Дорогой, я так устала от всего, мне все надоело, даже шопинг надоел. Что мне делать?» — «Может, тебе ­куда-нибудь съездить?» — «Куда, например?» — «В …» (в смысле — в лицо). В сущности, тот факт, что именно Макс Корж сейчас — главный герой и ролевая модель для белорусских подростков (а российские за ними наверняка последуют), сообщает о гендерной самоидентификации здешних женщин куда больше, чем любая выставка «Феминистский карандаш».

Характерная песня «Где твоя любовь» с трогательным рефреном «эмтиви, салатики, биг тейсти». Реакция зала тоже симптоматична

А он и правда герой и модель. «Мои друзья поехали забирать дочку в лагерь этим летом, она в четвертом классе, — рассказывает директор групп «Серебряная свадьба» и «Кассиопея» Александр Богданов. — Идут по лесу, везде пусто — и только откуда-то из-за сосен басы валят. Подходят, а там танцплощадка — и туча четвероклашек в спортивных штанах валятся под Коржа». Сам Корж тоже вполне осознает, кто его слушает («Я писал про свою жизнь, а оказалось, что я живу так же, как все. Печально, но в итоге это сработало в плюс»), и говорит, что на втором альбоме был поэтому поаккуратнее с матом. В итоге когда Макс на концерте решает не петь попадающееся таки в од­ном месте слово «…», его восторженно кричит весь зал.

Собственно, и этой самой бытовой мизогинии на новом альбоме Коржа почти нет. «Больше сейчас философствуем между пацанами, — говорит он сам. — Там были истории, а тут душевные состояния. Я и в дабстепе нашел душу. Он настолько сильный, что в нем выразить эмоцию прямо максимально. Вот ты сказал — и оно прямо взорвалось».

Если верить самому артисту, на концертах все равно чаще всего просят песню «Мотылек» — почти шансонную клавишную балладу, где Корж успокаивает друга, которого бросила девушка («Я затолкаю тебя в тачку силой, я отвезу тебя к пацанам, там банька, рыбка и пиво…»). Ну и да — в какой-то момент «Минск-Арена» начинает громко требовать «Олю».

Фотография: Богдан Словягин

***

Коржа принято сравнивать с Иваном Дорном — и понятно почему: оба возникли из ниоткуда, сделали себя сами и заставили неповоротливую индустрию играть по своим правилам; оба еще и из братских республик. Роднит их еще и то, что из хроники свободной молодой городской жизни у обоих напрочь исключена политика. Случай Коржа в этом смысле особенно интересен — и вовсе не потому, что рэп сам по себе считается жанром злободневным и социальным. ­Дело в том, что его первая группа, пресловутый LunClan, читала вовсе не на русском, а на белорусском языке, что в Белоруссии уже само по себе знак определенного фрондерства. И более того — у них, например, был саркастический трек «БРСМ», посвященный одноименной организации — патронируемому белорусским президентом гибриду комсомола и движения «Наши».

«Ну было настроение протеста, — начинает Корж и тут же осекается. — Вообще, есть темы, ­которые в интервью лучше не кидать. Уже такие залы собираем, сам понимаешь». Примерно так же на попытки спросить о политике реагируют остальные члены его команды — да и вообще все вокруг: как только речь заходит о государстве, здесь сразу говорят на полтона ниже; фамилию Лукашенко за те два дня, что я находился в Минске, никто не произнес ни разу. «В свое время я своим мускулятам сказал: ребята, если хотите заниматься политикой — занимайтесь ею серьезно, — вспоминает Готовко. — А если творчеством — это другое. Конечно, в Белоруссии можно читать политический рэп. Пока тебя слышат сто человек. Как только это превращается в силу, тебя берут на карандаш — и все. Приглашают в КГБ, показывают папочку. Да и вообще, если ты на белорусском читаешь — по-любому у тебя в зале кто-то сидит оттуда. Собственно, весь костяк M.U. Skool познакомился на концерте политической группы «Чырвоным па белому» — куда просто приехали 30 непонятных человек в «адидасах» и устроили драку, после чего концерт закрыли. Но это давно было. Теперь все поумнели. Ну и по этим политическим причинам у нас темы в рэпе поинтереснее. Хотя у вас тоже скоро так будет».

При этом Макс Корж и его пацаны совершенно непохожи на запуганных людей. И сами они, и тем более их аудитория толком и не видели другой страны — и находят в текущей ситуации много плюсов. Более того — то, как они рассказывают о нынешней Белоруссии, звучит довольно знакомо. «Мы не напрягаемся, и нас не напрягают, — говорит Лазько. — Люди ходят по кафешкам, по театрам, больше могут себе позволять. Мы вот сейчас стали интересоваться сноубордами — и поняли, что пять лет назад это была роскошь, а сейчас — нормально». Другие соратники Коржа, отказываясь говорить под запись, без диктофона говорят, что проблемы, конечно, есть, но есть и плюсы — например, правительство не пускает в Белоруссию мигрантов. Сам Корж, поначалу уклонившись от темы, в итоге возвращается к ней в том же примерно регистре: «Мы, конечно, боимся, но пока ничего. Да и вообще в последнее время все свободно, раньше пожестче было. Сейчас каждый занят своей жизнью в этой стране. У вас, по ходу, все скоро так же будет, да и раньше было, просто в более культурной форме. У нас-то и так ничего нет — и мы ничего не получаем. А у вас есть все богатства мира, но до людей ничего не доходит».

«Жить в кайф», эксзистенциальный манифест, давший название второмй альбому Коржа

Источник