По косвенным признакам ясно что раздача крестьян
Кого, за что и как раскулачивали большевики, или Как в СССР уничтожали сельскую буржуазию
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Откуда берет начало слово «кулак»
Слово даже вошло в словарь Даля, в нем «кулак» трактуется как торгаш, перекупщик, тот, кто обогащается благодаря обману, обсчету. Если исходить из этого объяснения, то кулаками можно назвать добрую половину тех, кто сегодня гордо именуется «бизнесменом» или поскромнее – «предпринимателем». Неужели это и были все грехи кулаков, за которые их лишали не только имущества, но зачастую и жизни? К тому же нередко сейчас можно столкнуться с точкой зрения о том, что кулак – это крепкий хозяйственник, который умел и хотел работать. Кого же все-таки называли кулаком?
Есть несколько версий. И самая популярная на сегодня – это как раз та, про крепкого хозяйственника, который и сам работает и другим спуску не даст – держит их в кулаке. Дескать, отсюда и обозначение. Но вряд ли столь положительное слово большевикам удалось бы переделать на свой лад, диаметрально изменив к нему отношение. Хотя, что касается пропаганды и перетасовки фактов большевикам просто не было равных.
В начале 20 века бытовала иная версия. Кулаками называли ростовщиков, которые давали деньги под проценты (тоже, по современным меркам, просто страшнейший грех). Однако в случае с кулаком дело обстояло несколько иначе. Кулак, к примеру, мог дать в долг зерно, но с процентами. То есть фактически он, не работая на поле, получал урожай, тогда как крестьянин был вынужден тяжело работать, а потом еще и отдать часть своего урожая. При этом все риски, связанные с земледелием, ложились на плечи крестьянина. Ведь неважно, что год выдался неурожайным, долг с процентами нужно отдавать. Немудрено, что часто образовывался долг, который отдавать было нечем, а приходилось.
Такая практика была незаконной, поскольку подпадала под статью о ростовщичестве, которое было запрещено. Понятно, что часто возникали ситуации, когда крестьянину просто нечем было отдавать долг. Учитывая незаконную деятельность самого кулака, он не мог обратиться в суд для возврата долга. Тут-то, видимо и возникали те самые отношения, благодаря которым «кулак» стал называться «кулаком». Именно физическое выбивание денег или долга в другом выражении, стало основой этого определения.
Однако для раскулачивания этого было недостаточно. Существовало два основных критерия, по которым определялось, является ли крестьянин кулаком или просто крепко стоящим на ногах хозяйственником? Во-первых, это ростовщичество, а во-вторых, использование наемного труда. Второй аспект весьма притянут за уши, ведь если у человека большое хозяйство, то по определению он использует наемный труд. Однако в стране он был запрещен, видимо как признак «барских замашек» и был незаконным.
Когда хотели как лучше, а получилось как всегда
Перед коллективизацией часть земель принадлежала помещикам, часть крестьянам, а часть кулакам. Если крестьянская земля была общей и обрабатывалась коллективно, исходя из принципов общины, то помещичья и кулацкая были индивидуальными. Крестьянам земель не хватало, нередко из-за этого сенокосные угодья переделывались под пашни.
Крестьянская часть земель считалась общей – мирской, ее постоянно делили, переделывали и снова делили, кулак, претендующий на мирские земли часто назывался мироедом – живущим за счет общины. Хотя односторонняя оценка происходящего, безусловно, имеет место быть. Ведь со своей стороны кулаки зерно и деньги, пусть и под процент, но давали, а обратно требовали свое, пусть и согласно уговору, больше, чем бралось. Вероятно, и название класса пошло не откуда-нибудь, а из-за методов, используемых при этом.
Скупая все, что плохо лежит, кулаки становились весьма зажиточными людьми. Часть земель они могли скупить у разорившегося помещика, часть отбирали у крестьян за долги. Нередко бывали случаи, когда крестьяне, не желавшие отдавать долг, могли ненароком утопить кулака в пруду, избавившись заодно и вместе с необходимостью отдавать долги. До следующего посевного сезона крестьяне могли вздохнуть свободно, вот только на новую посевную денег взять было бы не откуда. Потому в этих отношениях, которые изначально должны были быть взаимовыгодными, крестьянство постоянно нарушало уговор и выставляло себя ущемленной и обиженной стороной. Нередко у кулака были свои помощники, которые наведывались к должникам, чаще всего эти крепкие ребята набирались из числа самих же крестьян.
Пожалуй, главное, что характеризовало кулака – это то самое умение забрать причитающееся, собственно именно это так не нравилось крестьянам и это же позволяло ему крепко стоять на ногах.
С точки зрения развития народного хозяйства кулачество как класс было весьма обоснованно. Для того чтобы сельское хозяйство стало товарным, механизированным, его было необходимо укрупнить, что и делали кулаки, развивая свое хозяйство, приумножая капитал и увеличивая количество своих земель. Крестьянство всегда было и оставалось малотоварным и не имело излишков, несмотря на то, что круглый год было занято на своем или помещичьем хозяйстве.
Как бы крестьянин не старался на своих весьма ограниченных землях разбогатеть благодаря честному труду, у него бы это не получилось. Тот факт, что кто-то умудрялся жить лучше, а не как все остальные за счет рационального подхода, хитрости и хваткому характеру, не могло не раздражать.
Земельный декрет большевиков должен был решить проблему нехватки земель крестьянства, на тот момент четверть земель принадлежала помещикам, ее отобрали и присоединили к общим землям, разделив по семьям, исходя из количества членов семьи. Таким образом, большевики вроде бы и выполнили свое обещание про «землю – крестьянам», только богаче и сытнее от этого никто не жить не начал.
Кулаки продолжали свою деятельность и уже совсем скоро земля стала принадлежать не помещикам, а кулакам, крестьяне снова оставались ни с чем. При этом, в стране действовал запрет еще и на наемный труд, кулаки нарушали и этот пункт, как ни крути, они были противозаконными элементами.
Кого и как раскулачивали
Идея отобрать у тех, у кого есть, под предлогом того, что они это нажили нечестным трудом, пришла в голову большевикам едва ли не сразу же. Коллективизация сельского хозяйства шла полным ходом уже в 1918 году, было создано 11 тысяч совхозов и колхозов, однако уже тогда было понятно, что мало отобрать скот и собрать в одном месте, за ним нужен грамотный присмотр, специалисты, рабочие. Уже в самом начале таких объединений колхозы были в плачевном состоянии, к тому же, большинству было не до сельского хозяйства, когда в стране такие перемены.
В основном, судьба кулаков была схожа. Одних сначала арестовали, затем отправили в лагерь, а уже там расстреляли, других отправили на каторгу, третьих расстреляли там же, выведя из родного села.
К раскулачиванию подключились не только красноармейцы, но и сотрудники ОГПУ. Маховик завертелся – были созданы специальные оперативные группы, создавались резервы чекистов. Списки кулаков, а значит и тех, кто подлежал раскулачиванию, создавались на местах, в их создании принимали участие не только местные власти, но и само население, организуя сходы и утверждая на них списки коллегиально. На любых съездах звучали лозунги и призывы, которые, впрочем, не несли под собой никакой законности. Единственным оправданием происходящему была революция, однако желающих возразить таким призывам не находилось, мало кто желал прослыть контрреволюционером.
Нередко в число активистов выбиваются люди, которые никогда не имели ни собственного мнения, ни уважением сельчан не пользовались. Пьяницы, бездельники, умевшие разве что кричать, часто становились лидерами такого движения на местах, творя произвол согласно собственному мировоззрению.
Кооперативы, в которые входили кулаки, признавались ложными, потому в колхозы не просто не допускались кулацкие элементы, но и периодически проводились чистки от возможных проникновенцев.
Борьба с кулаками велась весьма серьезная, учитывая тот факт, что люди это были серьезные, с определенными взглядами на жизнь, с волевым характером, привыкшие добиваться своего и обладающие авторитетом в деревне, просто так избавиться от них было невозможно. К тому же их помощники часто создавали собственные отряды, которые вели свою борьбу.
Впрочем, среди кулаков тоже можно выделить несколько категорий, относительно их поведения после начала раскулачивания. Одни создали настоящий контрреволюционный актив и не собирались сдаваться без боя. Они были вооружены, не гнушались убийствами, поднимали сельчан на восстания и вели активную деятельность против советской власти.
Другая категория, которая состояла из кулаков, ставших практически помещиками из-за крупного хозяйства и высоких доходов, в контрреволюционной деятельности не участвовала, но при этом кошмарила крестьян, выбивала долги, поднимала цены на хлеб и зерно. Были и те кулаки, в большей степени из мелких, которые приняли происходившее как неизбежность и не пытались сопротивляться.
Одним из косвенных признаков того, что человек использует наемный труд, а значит, является кулаком, были лошади, а точнее их количество. Если их было несколько, то это считалось верным признаком. Лошадь в ту пору была транспортом, ее использовали для обработки земли. Ни один крестьянин, работающий в одиночку, не будет держать лишнюю лошадь, ведь ее тоже нужно кормить. Для одного хозяйства достаточно одной лошади. Если же их несколько, значит, у хозяина есть наемные работники – раз, лишняя земля, которую он не успевает самостоятельно обрабатывать – да. Таких причисляли к третьей категории кулаков.
Что подразумевалось под раскулачиванием
К разной категории кулаков применяли разную степень наказания. Тех, кто вел активную контрреволюционную деятельность и был причастен к убийствам представителей советской власти – расстреливали. В ином случае контрреволюционеров высылали вместе с семьями за Урал, либо в Казахстан. Кулаки, из числа богатеев, но которые не оказывали сопротивления властям, высылались в одиночку, без семей.
Третья наиболее безобидная категория высылалась вместе с семьей, но в пределах одного уезда. То есть они меняли место жительства, покидая родную деревню. Делалось это для того, чтобы разорвать связь кулака с его помощниками, лишить его авторитета и силы. Ведь на новом месте он оказывался в уязвимом положении.
Всего было раскулачено 1,8 млн человек – это если считать вместе с членами семей, кулаков – глав семей же было 400-500 человек. В этот период в стране было около 500 тысяч населенных пунктов, то есть, грубо говоря, по одному кулаку с населенного пункта. Ни о каких массовых расправах и расстрелах речи не идет. Иногда за серьезные правонарушения контрреволюционеров могли сослать вместе с помощниками.
Принято считать, что некоторые были сосланы совершенно без вины, по доносу и «стукачеству» односельчан, от зависти и людской злобы. Вполне возможно, что такие случаи и были, но для этого было необходимо формальное наличие кулацких признаков. Хотя бы в виде тех же лишних лошадей.
Результаты раскулачивания
Кулаков, которые были сосланы, восстановили в правах в 1934 году, но это не давало им права покинуть место ссылки, при этом их дети получили свободу передвижения в 1938 году и могли уехать на родину или поддержать процессы индустриализации.
Любой насильственный процесс, вмешательство в устои приводит к неожиданным последствиям. Коллективизация, как насильственный процесс не просто надломила вековые устои крестьянства, но и помешала естественному ходу истории и развитию сельского хозяйства и товарно-рыночных отношений. Можно бесконечно спорить о том, чтобы бы было «если», однако говорят, что история не терпит сослагательного наклонения, потому по фактам.
Без коллективизации не было бы успешной индустриализации, что сыграло огромную роль в ходе Второй мировой войны. У России, базирующейся на зерне и пашнях, шансов одолеть фашизм было бы куда меньше. Во время войны же кулаки массово переходили на сторону врага, будь их число масштабнее, подобное явление могло стать массовым.
Однако, есть и безусловные минусы. Первым и главным признаком того, что была совершена страшная ошибка, стал массовый голод, который унес жизни более 3-х миллионов человек во всей стране. Примерно в эти же годы погибло больше 500 тысяч членов семей кулаков, в основном это были дети.
Что касается хозяйственной пользы коллективизации, то тут результат был обратным. Только к 60-м годам удалось выйти на те же показатели на душу населения, которые были в 1920 году. Снижение эффективности работы сельского хозяйства привело к снижению уровня снабжения, которое тут же ощутили и городские жители. Это привело к введению карточной системы и существенному ухудшению питания.
Однако, пожалуй самым главным негативным последствием стало рождение принципа «общее – значит ничье», который на долгий период определит работу системы колхозов и совхозов. Крестьяне, которые с любовью и желанием трудились на своей земле, умели чутко понимать и чувствовать природные явления и получали хороший урожай, совершенно не стремились работать на колхоз, бросали дома, семьи и уезжали в города. Была потеряна вековая связь с землей, с корнями и традициями.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
«Крестьяне вынесли империи приговор» Когда Россия перестала быть «страной рабов» и круговой поруки
Почему демократические традиции в России древнее авторитарных? Было ли российское крепостничество похоже на американское плантационное рабство? Как недостатки крестьянской реформы 1861 года подготовили почву для русских революций XX века? Об этом «Ленте.ру» рассказал доктор исторических наук, профессор Высшей школы экономики и старший научный сотрудник Принстонского университета Игорь Христофоров.
Природа крепостного права
«Лента.ру»: Американский историк Ричард Пайпс в своей книге «Россия при старом режиме» пишет, что наше крепостное право нельзя отождествлять с классическим рабством. Он указывает, что российские крестьяне жили в своих домах, а не в невольничьих бараках; в поле они работали под началом старших членов семьи, а не надсмотрщиков; и, что самое главное, им принадлежала значительная часть создаваемого ими прибавочного продукта. Вы согласны с этим мнением?
Христофоров: Пайпс — яркий представитель тоталитарной школы в западной историографии, которая пыталась объяснить все особенности исторического процесса в России якобы существовавшей у русских на протяжении веков склонностью к авторитаризму. Поэтому для Пайпса крепостное право — не более чем метафора, иллюстрирующая эту склонность. К современной науке такой подход имеет мало отношения.
Потому что сейчас ясно, что крепостного права как единой и неизменной системы доминирования и организации хозяйства никогда не существовало, как, впрочем, и рабства. Многие современные историки (например, Алессандро Станциани) вообще считают, что очень сложно провести грань между свободным трудом и несвободным. Даже по отношению к классическому капитализму британского образца едва ли уместно говорить о свободе, поскольку английские рабочие фактически были бесправны.
Чем же тогда было крепостное право?
Сложной и изменчивой совокупностью институтов и практик, главным образом неформальных. При этом с середины XVII века, когда Уложение царя Алексея Михайловича ясно зафиксировало прикрепление крестьян к земле и владельцам, и до середины XIX века в России так многое изменилось, что подводить эти эпохи под один «зонтик» просто бессмысленно. Но и в пределах одного хронологического периода — скажем, в последние десятилетия перед освобождением крестьян — существовало множество разных моделей крепостного права: в зависимости от региона, типа помещичьей экономии (размеров имения, способов извлечения помещиками дохода) и многих других факторов.
Обмолот хлеба ручными цепами. Начало ХХ века
Скажем, в оброчной деревне, как показала недавно Трейси Деннисон, крепостные крестьяне были порой гораздо свободнее представителей иных формально свободных сословий. Они покупали и продавали землю, передвигались по всей России, совершали различные финансовые операции. При этом речь не о кучке крепостных предпринимателей-толстосумов, а о гораздо более широком явлении. Разве это похоже на хрестоматийное рабство с бараками и надсмотрщиками?
В то же время в малоземельных и барщинных регионах — скажем, в какой-нибудь Тамбовской или Полтавской губернии — большинство крестьян прозябало на крошечных клочках земли в нищете и бесправии.
Как вы относитесь к работе Леонида Милова «Великорусский пахарь…», где он обосновывал предопределенность крепостного права всем ходом русской истории?
Если Пайпс — сторонник политического детерминизма, то Леонид Васильевич в 90-е годы пришел к детерминизму географическому. Милов считал, что российский климат и зона рискованного земледелия предопределили скудость доступных обществу ресурсов и заставили государство жестко их контролировать и распределять (отсюда и крепостное право). Но ведь ясно, что сводить к природно-климатическим условиям все разнообразие исторического процесса нельзя.
«Крестьянство в России было более свободным, чем западноевропейское»
Чем же тогда можно объяснить крепостное право?
Повторю: какого-то единого и неизменного крепостного права в России не существовало. Объяснять поэтому нужно не крепостничество вообще — это фикция, — а то, как различные институты и практики менялись в тех или иных условиях. Главный вопрос в этом смысле — как усиление внешнего давления на крестьян (со стороны помещиков и государства) накладывалось на внутреннюю эволюцию крестьянской общины, как крестьяне приспосабливались и сопротивлялись, и как из этих процессов родилась та реальность, которую пришлось «отменять» в 1861 году.
Крепостническую систему нельзя свести к какому-то одному фактору: суровому климату, воле государства или помещиков, потребности растущей империи в ресурсах. Нужно смотреть на становление крепостничества «снизу», понять, как оно «работало» в разное время и в разных местах, а уже потом заниматься макромоделями.
Возвращаясь к первому вопросу: вы согласны с Пайпсом, что нельзя крепостное право отождествлять с рабством?
Отождествлять одно историческое явление с другим вообще вряд ли стоит, а вот сравнивать, конечно, можно.
Я уточняю этот вопрос потому, что сейчас есть много спекуляций на сей счет. Не только публицисты или политики, но и некоторые историки говорят о рабском менталитете нашего народа, к месту и не к месту вспоминая фразу Лермонтова о «стране рабов, стране господ»: дескать, что вы хотите от страны, где только полтора века назад отменили рабство…
Демократические традиции в России гораздо древнее авторитарных. Кроме того, не стоит путать претензии власти с реальным контролем. Даже в период апогея самодержавия правительство, желая казаться всемогущим, на самом деле было очень слабым и не могло контролировать даже само себя, не то что страну. Спорадические, конвульсивные вспышки избыточного насилия со стороны власти лишь отражали эту слабость. Вот и крестьянство в России и в XII, и в XVI веках было более свободным, чем западноевропейское, — не из-за свободолюбия элит, конечно, а из-за слабости власти.
Урядник и стражник запрещают крестьянину производить пахоту помещичьей земли
Фото: Б. Краснинский / ТАСС
Когда же у нас произошло закручивание гаек?
Идеологически и институционально на Московскую Русь, конечно, серьезно повлиял ордынский период ее истории. Потом, во второй половине XV века и особенно в первой половине XVI века, она мучительно искала путь дальнейшего развития. Конец этому процессу положил Иван Грозный. Кровавый хаос и разруха, в которые он погрузил страну, отбросили ее далеко назад. Главной задачей вновь стало выживание.
Но ключевым для становления жесткого централизованного государства и окончательного закрепощения крестьянства стало правление Петра I. Воплощение его имперских амбиций потребовало такой концентрации ресурсов, что в ход пошли самые радикальные по тем временам средства, которые резко сократили пространство личных и корпоративных свобод. Но и государство в итоге стало не столько сильным, сколько разбухшим и малоподвижным.
«Свобода лучше несвободы»
Вернемся к реформе 1861 года. Есть еще один миф, связанный с этим временем: якобы почти все крестьянское население составляли крепостные. Так ли это?
Нет. К концу правления Николая I доля помещичьих крестьян сильно сократилась и составляла примерно треть от всего населения России. Примерно столько же было государственных и удельных крестьян.
То есть в течение десятилетий, предшествующих 1861 году, в России шел непрерывный процесс постепенного освобождения крестьянства?
Не уверен, что этот процесс можно назвать освобождением, но в первой половине XIX века доля крепостных крестьян действительно неуклонно снижалась. Дело в том, что правительство прекратило раздачу казенных крестьян помещикам и, наоборот, старалось по возможности выкупать крепостных в казну (конечно, они выкупались и сами). Главное же — многочисленные рекрутские наборы изымали из крепостного состояния и самих рекрутов, и их потомство.
В своих работах вы утверждаете, что отмена крепостного права не была обусловлена экономическими причинами. Неужели эта система хозяйствования могла существовать еще много десятилетий?
Классическое советское представление об экономическом крахе крепостничества к 1850-м годам, о революционной ситуации — это идеологическая фантазия. Говорить об остром кризисе в помещичьем секторе экономики нет оснований — это была, так сказать, эпоха стабильности. Конечно, крепостническая система и разбухшее государство стали причиной глубоких диспропорций в экономическом развитии. Это был явный тупик, особенно заметный на фоне стремительной индустриализации в Западной Европе. Но, как мы знаем по множеству других примеров, загнивать можно очень долго.
Крестьяне сбрасывают с крыши солому для корма скота
Вот тут как раз очень уместно сравнить нашу ситуацию с отменой рабства в США. Знаменитый американский экономист Роберт Фогель в свое время показал, что плантационное рабство в южных штатах накануне его отмены экономически было вполне рентабельным и могло бы успешно существовать еще много десятилетий. И уничтожение рабства в США, и отмена крепостного права в России были вызваны не экономическими, а скорее политическими и идеологическими причинами.
Если говорить о нашей стране — какими?
Примерно с эпохи Екатерины II русское образованное общество постепенно утверждалось во мнении, что крепостное право — аномалия, а не норма, что «свобода лучше несвободы». К середине XIX века многие помещики считали для себя постыдным владеть крепостными душами. Новое поколение элиты выросло под влиянием этого комплекса вины. К тому же популярная тогда либеральная экономическая доктрина однозначно утверждала, что свободный труд гораздо производительнее подневольного.
Послекрымский консенсус
А как на отмену крепостного права повлияло поражение России в Крымской войне?
Не будем забывать, что эта война совсем не была катастрофой общенационального масштаба вроде того, чем стала для империи Наполеона III франко-прусская война 1870-1871 годов. Крымская война наглядно продемонстрировала не столько военную слабость России, сколько несоответствие ее международных амбиций реальным возможностям. Николай I считал себя ключевой фигурой в европейской политике, разве что Англию воспринимая как равного партнера.
И тут выяснилось, что все совсем не так: Россия не просто была вынуждена воевать на своей территории, но и проиграла все сражения в Крыму сравнительно небольшому англо-французскому экспедиционному корпусу. Конечно, заметна была отсталость в технологиях и средствах коммуникации. Скажем, о поражениях в Крыму в Петербурге за неимением собственной телеграфной связи узнавали из вражеских столиц. Но главное заключалось в том, что Крымская война выявила неэффективность и коррумпированность государственного аппарата. Всем стало ясно, что николаевская административная система просто не работает.
То есть, говоря современным языком, после Крымской войны в элитах установился консенсус, что дальше так жить нельзя?
Да, слишком уж большим оказался разрыв между официальной пропагандистской картинкой и реальностью. Военные неудачи совпали со сменой монарха, с транзитом власти. После внезапной смерти Николая I и воцарения его сына Александра II необходимость серьезных преобразований уже почти никто не подвергал сомнению.
На кого опирался Александр II в своих реформаторских устремлениях?
Первоначально на довольно широкую коалицию сторонников перемен. Но внутриэлитный консенсус установился лишь на короткий период времени (1856-1857 годы), получивший название «оттепели». Когда же дело дошло до обсуждения конкретных реформ, довольно быстро сформировались различные противоборствующие группировки, между которыми и лавировал император. Тем самым он пытался — и довольно успешно — создать систему «сдержек и противовесов» и позиционировать себя как последнюю инстанцию во внутриэлитных конфликтах. Так что в результате либеральных реформ самодержавная власть, как ни парадоксально, лишь укрепилась.
Фото: Viktor Gritsuk / Russian Look / Globallookpress.com
Это была авторитарная модернизация?
Да. В итоге общество, несмотря на колоссальный запрос на политические перемены, было отодвинуто от обсуждения ключевых реформ. Главную опору Александр II нашел в молодом поколении правящей элиты, в своих ровесниках, которые поначалу были чиновниками второго и третьего эшелонов власти. Это было поколение технократов, выросших на европейской либеральной мысли (прежде всего, французской), что, впрочем, не мешало им делать карьеру в николаевской системе. Напротив, образование и деловая хватка выгодно отличали их от прежнего поколения бюрократов, окружавших Николая I, постаревших вместе с ним и панически боявшихся любых перемен.
«Правительство панически боялось революции»
Почему многие помещики в ходе обсуждения будущей реформы предлагали освободить крестьян без выкупных платежей, но и без земли?
В черноземных губерниях, где в дефиците была земля, помещики действительно готовы были отпустить крестьян на все четыре стороны, лишь бы не наделять их землей. Но на территориях с преобладанием оброчной системы все было наоборот: земля стоила мало, а главный капитал помещиков составляли люди. Тут землевладельцы требовали обязательного выкупа земли крестьянами и правительственных гарантий.
В итоге правительство, сыграв на этих противоречиях, предложило дворянству компромиссную модель реформы, в которой роль и помещиков, и крестьян была сведена к минимуму. Крестьяне в обязательном порядке получали земельные наделы по нормам и за цену, которые определялись в Петербурге. Тем самым государство взяло на себя всю огромную ответственность по урегулированию того, что позже стали называть аграрным вопросом.
Насколько это решение было удачным?
Как стало ясно позже, этот подход привел к катастрофическим последствиям. Вместо того чтобы упразднить старые институты и нормы или позволить им, приспосабливаясь к рынку, эволюционировать во что-то новое, правительство фактически их зацементировало. Власть побоялась дать крестьянам реальную свободу распоряжения своей судьбой. Место помещика просто заняли община и местные чиновники.
Почему же правительство не решилось уничтожить общину, очевидно тянувшую страну назад, как это потом понял Столыпин?
Крестьяне интересовали государство прежде всего как источник доходов. Как при крепостном праве, так и после его отмены община была лишь инструментом для контроля над крестьянами и взимания с них податей. С помощью общины, паспортной системы и круговой поруки власть стремилась максимально ограничить мобильность крестьян, заставить их оставаться крестьянами.
А кто же будет платить налоги? Кроме того, правительство панически боялось революции, а появление пролетариата считалось одной из главных ее предпосылок.
Освобождение крепостного, 1861 год
Фото: Mary Evans Picture Library / Globallookpress.com
Как вы думаете, община была исконным институтом русской истории или позднейшим нововведением для контроля над закрепощенным крестьянством?
Это славянофилы любили рассуждать об уникальности русской общины. На самом же деле переделы земли, которые считались главным признаком присущего русским крестьянам коллективистского духа, были навязаны общине государством и помещиками. Как и круговая порука, они должны были обеспечивать платежеспособность крестьян.
От реформы к революции
Часто говорят, что решения, принятые в 1861 году, стали одной из предпосылок не только 1905 года, как писал еще Ленин, но и 1917-го. Вы согласны с этим?
С одной стороны, революция 1917 года выросла из Первой мировой войны. Не стоит забывать, что война привела к краху четырех европейских империй. С другой — у каждой из рухнувших империй был свой набор проблем и уязвимых мест. В России самым «слабым звеном» было именно крестьянство — бедное, дезориентированное и глубоко неудовлетворенное своим положением.
Оставаясь в плену у представлений о патриархальных и верноподданных мужиках, власть долгие десятилетия пыталась «подморозить» деревню или просто игнорировала ее проблемы. Когда в 1905 году по сельской России прокатились массовые беспорядки, некоторые иллюзии исчезли. Но столыпинские реформы были явно запоздалыми и очень ограниченными. Полноправных граждан из крестьян сделать так и не получилось. И когда началась революция, именно крестьяне вынесли империи окончательный приговор.
Можно ли было этого избежать?
Представлять любую революцию злом глубоко неверно. Революции — неизбежный и естественный спутник становления современного общества. Другое дело, что такой кровавой и жестокой революции, какая произошла в нашей стране, могло бы и не быть, если бы власть смогла расстаться со своими фобиями и фантазиями. У нее просто не оказалось элементарной оптики, чтобы понять и грамотно оценить реальный масштаб социальных перемен, произошедших в России после отмены крепостного права в 1861 году.