Повесть кроткая о чем
Краткое содержание Кроткая Достоевского
Начинается эта повесть с того, что однажды к ростовщику приходит очень худенькая, приятная молодая девушка, которая хочет заложить свои вещи. Ростовщик сразу же чувствует родственную душу в лице этой молодой девчонки. Ему кажется, что сама судьба свела их вместе, и что она – именно та, кого он ждал всю жизнь. Но несмотря на то, что девушка, и так кротка и чиста, он решает еще больше подавить ее. Показать ей свою власть и могущество. И он начинает воспитывать Кроткую. В лице этой слабой женщины, он мстит всему обществу, которое не стало ему подчиняться. На подсознании он выбирает себе жертву, которая вышла за него замуж и ждала совсем другой роли в его жизни.
Кроткую не устраивает такое положение дел, она постоянно бунтует – то замыкается в себе и молчит сутками напролет, то убегает из дома. А однажды, пока ростовщик спит, она подносит к его лицу револьвер, и долго держит его у виска. Но как только револьвер убран, становится понятно – теперь власть навсегда в руках ее жестокого мужа. Она любит его и ненавидит одновременно, и это просто психологически ломает ее.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Достоевский. Все произведения
Кроткая. Картинка к рассказу
Сейчас читают
Робинзон Крузо родился в семье среднего достатка. Его отец мечтал, что сын станет его помощником. Но Робинзон был авантюристом. Дальние страны манили его. Несколько его морских путешествий прошли удачно, пока однажды их корабль не захватили пираты.
В Венецию на службу был приглашён богатый и родовитый мавр – генерал Отелло. Он часто посещал венецианского сенатора и рассказывал ему и его дочери Дездемоне о своих жизненных испытаниях, о военных сражениях
Из школьной программы все знают, что Крылов был баснописцем. Однако Иван Андреевич был еще и драматургом. В 1800 году он написал пьесу «Подщипа», имеющую в своей структуре канон и построенную на принципах триединства классицистической драматургии
Маленькая девочка Катя в раннем детстве осталась без родителей. И на ее судьбу выпадет очень много испытаний и всевозможных приключений.
В дом Оргона приезжает некий Тартюф. Для Оргона этот человек был невероятно мудрым и уважаемым. Тартюф умел красиво разговаривать, раздавал поучения другим. Благодаря общению с ним
Кроткая ли «Кроткая»?
Достоевский о самоубийствах
140 лет назад, 28 января 1881 года (10 февраля н.ст.), скончался Федор Михайлович Достоевский.
О. Маркина. Иллюстрация к рассказу Достоевского «Кроткая»
Достоевский как никто из русских писателей последовательно и пламенно проповедовал спасительность Православия и обличал упадок веры в современном обществе. В частности, он показал, как неверие в Бога и вечную жизнь души привело к волне самоубийств, захлестнувшей Россию. Он пишет об этом бедствии в письмах, в «Дневнике писателя» и во множестве художественных произведений.
Достоевский понимал, что магия с ее стремлением к самообожению, то есть к беспредельной силе и власти, неизбежно влечет человека к самоубийству, ибо только так ограниченное существо может попытаться охватить божественную бесконечность.
С горечью отмечает писатель в текущей действительности бесчисленные случаи самоубийств, особенно среди молодежи. Он черпает сведения из повременной печати, из воздуха общественной жизни, из писем читателей:
«Я получаю очень много писем с изложением фактов самоубийств и с вопросами: как и что я об этих самоубийствах думаю и чем их объясняю?» («Дневник писателя», 1876) (XXIV, 50).
И он всем творчеством объясняет коренную магическую причину всех этих по видимости разных трагедий: неверие в Бога и в богоданное бессмертие человека, гордая попытка самостоятельно устроить свою жизнь:
Один разительный случай самоубийства особенно потряс писателя:
«С месяц тому назад во всех петербургских газетах появилось несколько коротеньких строчек мелким шрифтом об одном петербургском самоубийстве: выбросилась из окна, из четвертого этажа, одна бедная молодая девушка, швея, – “потому что никак не могла приискать себе для пропитания работы”. Прибавлялось, что выбросилась она и упала на землю, держа в руках образ. Этот образ в руках – странная и неслыханная еще в самоубийстве черта!» («Дневник писателя», 1876, октябрь) (XXIII, 146).
На основании этой краткой заметки писатель попытался здесь же, в «Дневнике» сходу проникнуть в сознание этой девушки, но вышло как-то невнятно, впрочем, в духе невнятности самой православной веры в современном ему общественном сознании:
«Это уж какое-то кроткое, смиренное самоубийство. Тут даже, видимо, не было никакого ропота или попрека: просто – стало нельзя жить, “Бог не захотел” и – умерла, помолившись. Об иных вещах, как они с виду ни просты, долго не перестается думать, как-то мерещится, и даже точно вы в них виноваты. Эта кроткая, истребившая себя душа невольно мучает мысль» (XXIII, 146).
Потрясенный этим случаем писатель решил поглубже в нем разобраться и художественно исследовал его в повести «Кроткая» («Дневник писателя», 1876, ноябрь, 1 глава). Он назвал повесть в подзаголовке «Фантастическим рассказом», что в его понятиях означало раскрытие таинственной и вечной глубины бытия. Самоубийство девушки он представил теперь как следствие развития утонченной гордости в душе, унижаемой жизненными обстоятельствами и не способной их преодолеть по причине утраты живой веры своих родителей и предков.
В завязке действия по видимости «кроткая» девушка приносит в заклад образ, украшенный дорогим окладом, и переговоры с заимодавцем свидетельствуют о степени угасания веры в ее душе. Заимодавец-повествователь вспоминает:
«Образ Богородицы. Богородица с Младенцем, домашний, семейный, старинный, риза серебряная золоченая – стоит – ну, рублей шесть стоит. Вижу, дорог ей образ, закладывает весь образ, ризы не снимая. Говорю ей: лучше бы ризу снять, а образ унесите; а то образ все-таки как-то того.
– А разве вам запрещено?
– Нет, не то что запрещено, а так, может быть, вам самим…
(«Дневник писателя», 1876, ноябрь) (XXIV, 8).
Уточнение изображенного на иконе – случай редкий у Достоевского и весьма значимый для понимания замысла повести.
Это самоубийство, по мнению писателя, при всей необычности являет типичный для эпохи внутренний отрыв, казалось бы, еще верующих людей от Православия и губительное впадение в духовную прелесть уклонения от заповеди Христовой нести свой крест до конца. В символическом итоге девушка выбрасывает из окна свою жизнь, дарованную Богом, и выбрасывает вместе со священным образом «Богородицы с Младенцем», знаменующим суть Православия.
Запредельная, но скрытая гордость «Кроткой» проявляется в итоге в запредельном же богоборчестве – в самоубийстве, символически сочетаемом с убийством Христа и Богородицы. И если своими грехами вообще люди, как учит Церковь, распинают Христа в своих душах, то тем более – такое распятие совершается самоубийством, да еще с образом Христа и Богородицы в руках.
Сама решимость сдать в заклад священную суть православной веры – древнюю икону Богородицы со Христом – уже подготавливает в душе Кроткой распятие Христа, напоминая грех христопродавца Иуды.
Это самоубийственное проявление гордости – в духе второго искушения Христа
Есть в этом самоубийстве отзвук и еще одного смертоносного проявления гордости – в духе второго искушения, предложенного лукавым врагом Христу в пустыне:
«Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: “Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею”. Иисус сказал ему: написано также: “не искушай Господа Бога твоего”» (Мф. 4: 5–7).
В самоубийственном падении из окна с иконой заметен след магической надежды на то, что если не в этой жизни, так в будущем Бог спасет грешную душу. Но как будет на самом деле, показал Христос Своим твердым отвержением этого искушения.
Имя Кроткой, как и повествователя-заимодавца, тоже близкого уже к самоубийству, в повести не называется. И это по замыслу Достоевского указывает на уже свершившуюся губительную стертость их душ, при которой внешнее убийство себя – уже дело случая, ибо оно внутренне совершилось – отвержением дарованной русскому народу спасительной православной веры. Есть в этой безликости что-то от опустошающей «кротости» буддизма, уже проникавшего тогда в Европу со своей проповедью стирания будто бы призрачной личности ради самоубийственного слияния с безликим духом.
При таком сознании молиться Богу уже невозможно, ибо молитва – это словесное выражение бессмертной души человека в ее личном общении с Богом. Только служанка Лукерья предполагает (и то в пересказе заимодавца), что Кроткая накануне смерти молилась перед иконой. Сам же Достоевский намеренно не указывает на совершение молитвы, и это равнозначно ее отрицанию. Со слов Лукерьи в передаче повествователя-заимодавца
« она вдруг вошла к барыне в нашу комнату что-то спросить, не помню, и увидала, что образ ее (тот самый образ Богородицы) у ней вынут, стоит перед нею на столе, а барыня как будто сейчас только перед ним молилась. “Что вы, барыня?” – “Ничего, Лукерья, ступай… Постой, Лукерья”, – подошла к ней и поцеловала ее. “Счастливы вы, говорю, барыня?” – “Да, Лукерья”» («Дневник писателя», 1876, ноябрь) (XXIV, 32).
Счастье здесь сродни предвкушению необратимо смертоносного пантеистического экстаза.
Повесть «Кроткая» – одна из самых значительных вещей Достоевского, не уступающая по значимости большим романам. На духовно-символическом уровне писатель показывает погружение народа во мрак богоотступничества и богопротивления и предсказывает недалекое уже мрачное будущее России.
Татьяна Касаткина. Контекстный анализ повести Ф.М. Достоевского «Кроткая»
Последнее время «фантастический рассказ» Достоевского все чаще анализируется с позиций психологии. Задается вопрос: «Кротка ли Кроткая»? [1] – и, разумеется, триумфально доказывается, что вовсе нет. При этом под «кроткой» понимается примерно то, что записано в словаре Даля: тихий, скромный смиренный, любящий, снисходительный; не вспыльчивый, не гневливый, многотерпеливый. Что, конечно, совсем не вяжется с рядом сцен, особенно из главки «Кроткая бунтует», ну, например: «Она вдруг вскочила, вдруг вся затряслась и – что бы вы думали – вдруг затопала на меня ногами; это был зверь, это был припадок, это был зверь в припадке» (24, 17).
С одной стороны, некротость кроткой здесь, вроде бы, очевидна. С другой стороны, на основании очевидных фактов героиню можно обвинить и в развратности – ибо замужняя дама назначает свидание на стороне очевидно не из целомудрия. И все же герой утверждает обратное [2] Равно как обратное утверждает и автор. Мы ведь, по воле автора, даже лишены возможности называть Кроткую как-либо иначе – за отсутствием у главных героев имен собственных мы автоматически называем ее по ее качеству, акцентированному героем-повествователем и вынесенному в заглавие автором.
Итак, нас в данной работе не будет интересовать мнение читателей по поводу психологических качеств героини – нас будет интересовать мнение автора по поводу ее онтологических качеств. О чем рассказ «Кроткая»? Почему это – «фантастический рассказ»? Что за странное предисловие автор предпосылает своему тексту? Почему у главных героев нет имен? И почему, наконец, главную героиню называют Кроткой?
Посмотрим, как определяется кротость в самом фантастическом рассказе. «Тут-то я догадался, что она добра и кротка. Добрые и кроткие недолго сопротивляются и хоть вовсе не очень открываются, но от разговора увернуться никак не умеют: отвечают скупо, но отвечают, и чем дальше, тем больше, только сами не уставайте, если вам надо» (24, 8). Странным образом, кротость здесь характеризуется через одну-единственную черту – неспособность закрыться в молчании, сокрыться в молчание, отказаться от коммуникации, от связи, от сообщения с другим. На фоне постоянного и намеренного ухода в молчание главного героя, на фоне избрания им молчания как главного воспитательного средства, такое определение кротости приобретает особое значение.
Запомним это и вернемся к началу «фантастического рассказа».
Дальше в предисловии «От Автора» идет очень странное и абсолютно неудовлетворительное объяснение Достоевским жанрового подзаголовка своего рассказа, сводящее к тому, что рассказ назван фантастическим, поскольку герой ни при каких условиях не мог бы вести его от первого лица. В качестве прецедента автор ссылается на «Последний день приговоренного к сметной казни» В. Гюго.
Если что здесь и выглядит фантастически, так это само объяснение!
Таким образом, Достоевский располагает свое произведение на кресте контекстов, что позволяет математически точно определить его значение [4]
И еще «Кроткая» о том, что люди весьма успешно выполняют друг для друга функцию тюремщиков, мучителей и палачей. Любой человек найдет себе тюремщика и палача в лице единственного друга, которого захочет обрести на земле (герой постоянно подчеркивает, что Кроткая – единственный человек, которого он себе готовил на земле, а другого ему и не надо было). И сам станет ему тюремщиком и палачом, в то время как мог бы стать освободителем.
Эта тема «Кроткой» особенно ясно звучит на фоне постоянно повторяющихся сетований героя «Последнего дня…»: « Вот что сделают люди с твоим отцом, а между тем ни один из них не питает ко мне ненависти, все меня жалеют, и все могли бы спасти. А они убьют меня. Понимаешь, Мари? Убьют хладнокровно, по всем правилам, во имя торжества правосудия. Боже правый!» Все могли бы спасти героя Гюго – от жандарма, забывшего закрыть дверь, до короля, могущего подписать приказ о помиловании. Но спасителя ему не находится…
Еще более тюремный характер мир приобретает после покупки отдельной железной кровати для Кроткой и ширмочек, а потом – отдельного стола. Так общая камера превращается в две одиночки. Характерно, что когда весь мир, построенный героем, вдруг рушится, или, точнее, переворачивается (мы еще к этому вернемся), он – не зная зачем (самые важные у Достоевского моменты выделяются таким незнанием) – выйдя из дома, нанимает извозчика к Полицейскому мосту, но тут же и отпускает его (24, 27).
Итак, жизнь не только протекает под знаком смертного приговора для каждого, но и мир есть тюрьма, и всякий друг другу – тюремщик и палач [5]
Отсутствие имен собственных у центральных персонажей в «Кроткой» объясняется Гюго в предисловии к «Последнему дню приговоренного…», где он утверждает, что его роль – « роль ходатая за всех возможных подсудимых, виновных или невинных, перед всеми судами и судилищами, перед всеми присяжными, перед всеми вершителями правосудия. Книга эта обращена ко всем, кто судит. И для того, чтобы ходатайство соответствовало по масштабам самой проблеме, автор писал “ Последний день приговоренного к смерти” так, чтобы в нем не было ничего случайного, частного, исключительного, относительного, изменяемого, эпизодического, анекдотического, никаких фактов, собственных имен, он ограничился (если можно назвать это ограничением) защитой первого попавшегося приговоренного к смерти, казненного в первый попавшийся день, за первое попавшееся преступление».
Называя первую главку повествования героя «Кто был я и кто была она», автор «Кроткой», в свою очередь, максимально генерализует ситуацию – он создает для нас ситуацию единственного мужчины и единственной женщины на земле – ситуацию, которая однозначно отсылает нас ко временам рая (рай совсем не так неожиданно появится в конце рассказа, как кажется на первый взгляд, он дан как базовая ситуация еще в самом начале) – но, на самом деле, не рая, а земли, уже пораженной семенем тли, грехопадением, разделением.
То есть – к моменту изгнания из рая.
Ибо не я и ты присутствуют здесь, но я и она, то самое «она», которое впервые появится в библейском тексте в словах Адама: «Жена, которую Ты мне дал, она мне дала…» (Быт. 3, 12) – в тот момент, когда подельник будет перекладывать на другого общее преступление, следствием которого и явится приговор смертной казни для всего человечества и превращение земли, произведшей терние и волчцы, в его общую тюрьму.
Характерно, что до последней страницы обращение «ты» не появится в тексте, герой будет избегать местоимений второго лица в именительном падеже даже там, где это будет не так-то просто. Ты появляется только вместе с раем: «Слепая, слепая! Мертвая, не слышит! Не знаешь ты, каким бы раем я оградил тебя» (24, 35).
Герой «Кроткой» занят в рассказе тем же, чем и Адам по грехопадении – созданием замкнутого автономного мира, мира-тюрьмы, и этот мир непременно предполагает иерархию внутри себя самого, радикальное и роковое неравенство. Из двух людей в мире один должен означать собой его зенит, а другой – его надир, и первоначально в виде верхней точки герой видит, конечно, самого себя. Он сразу упирает на то, что «мы разница и что я – загадка» (24, 13). И его конечное видение этого мира таково: «Я хотел, чтоб она стояла передо мной в мольбе за мои страдания – и я стоил того» (24, 14). «Увидит потом сама, что тут было великодушие и падет в прах, сложа в мольбе руки» (24, 17).
И вот здесь необходимо посмотреть контексты, сопровождающие историю Образа Богоматери, принесенного Кроткой герою-ростовщику, Образа, с которым она вошла и вышла навсегда из его дома.
Именно в тот момент, когда героиня наконец – истощив все свои «дряненькие» вещи – решилась заложить Образ – закладчик (это особая история, почему наш ростовщик именует себя закладчиком, но сейчас мы оставляем ее в стороне) – представляется ей Мефистофелем. Именно в этом качестве он принимает закладываемый ею Образ – ее внутреннего человека, образ Божий в ней, самое дорогое из имеющегося, то, что она никак не хочет продать и непременно надеется выкупить.
Чтобы у нас не было сомнения на счет того, к кому попала Кроткая, Достоевский дает второй контекст: пушкинского «Демона»: в момент, когда герой описывает свою систему «опускания» героини, он говорит: «Я прямо и безжалостно (я напираю на то, что безжалостно) объяснил ей тогда, что великодушие молодежи прелестно, но – гроша не стоит. Почему не стоит? Потому что дешево ей досталось, получилось не живши, все это, так сказать “первые впечатления бытия”…» (24, 14).
Таким образом, и самоубийство Кроткой, которую сначала хотели заставить молиться идолу, а теперь саму хотят превратить в идола, начинает выглядеть иначе – как жертва внешним человеком для спасения внутреннего человека – и в своем самоубийстве она выносит, наконец, из дома ростовщика, из общей – а потом отдельной – тюрьмы Образ, некогда заложенный ему.
А закладчик, благодаря ей, вспоминает о том, что нельзя построить мир любви для двоих, для двоих можно построить только тюрьму, что непременно должен быть Третий, Тот, кто сказал: «Люди, любите друг друга» (24, 35). Потому что основание этой любви только одно: «как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13, 34-35).
Закладчик остается среди мертвецов на мертвой земле, под мертвым солнцем. И тут обозначается цель Достоевского в написании этого рассказа – и она тоже прочитывается сквозь предисловие Гюго: « И теперь автор считает своевременным, раскрыть ту политическую и социальную идею, которую он хотел довести до сознания общества в доступной и невинной форме литературного произведения. Итак, он заявляет, или, вернее, открыто признает, что “ Последний день приговоренного к смерти” – это прямое или косвенное, считайте, как хотите, ходатайство об отмене смертной казни. Цель его – и он хотел бы, чтобы потомство, если только оно остановит свое внимание на такой малости, так и восприняло это произведение, – цель его не защита какого-то одного определенного преступника, что не так уж сложно осуществить от случая к случаю; нет, это общее ходатайство о всех осужденных настоящих и будущих, на все времена; это коренной вопрос человеческого права, поднятый и отстаиваемый во весь голос перед обществом, как перед высшим кассационным судом…»
Итак, именно учет контекстов, на которых настаивает Достоевский, дает нам возможность совершенно так же понять мысль, заключенную в тексте, « как сам писатель понимал ее, создавая свое произведение » (18, 80).
[2] «И ее ли, безгрешную и чистую, имеющую идеал, мог прельстить Ефимович…» (24,19).
[3] «Есть всего две возможности истолковать появление этой книги: либо в самом деле существовала пачка пожелтевших листков бумаги разного формата, на которых были записаны последние мысли несчастного страдальца; либо нашелся такой человек, мечтатель, изучающий жизнь в интересах искусства, философ, поэт, словом, человек, который увлекся этой мыслью, или, вернее, эта мысль, однажды придя ему в голову, настолько, увлекла его, что он мог избавиться от нее, лишь изложив ее в книге.
Пусть читатель остановится на том из двух объяснений, которое ему больше по вкусу». См.: Гюго Виктор. Последний день приговоренного к смерти. Перевод Н.Касаткиной. Собрание сочинений в 6 томах. Т. 1. М.: Правда, 1988. http://lib.rin.ru/doc/i/23888p.html Далее текст цитируется по этому же электронному ресурсу.
[4] Напомню удивительное рассуждение Ф.М. Достоевского о художественности, где он считает достижимой ту самую адекватную интерпретацию, достичь которой когда-нибудь отчаялось все современное литературоведение: «Чем познается художественность в произведении искусства? Тем, если мы видим согласие, по возможности полное, художественной идеи с той формой, в которую она воплощена. Скажем еще яснее: х удожественность, например, хоть бы в романисте, есть способность до того ясно выразить в лицах и образах романа свою мысль, что читатель, прочтя роман, совершенно так же понимает мысль писателя, как сам писатель понимал ее, создавая свое произведение» (18, 80).
[6] Мозер (узы, оковы; Вт 10.6) – один из станов израильтян в пустыне у горы Ор, где умер Аарон (в Чис. 33.30,31 назван Мосероф).
[7] «И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего» (Откр. 21, 2).
Действующие лица
Достоевский намеренно не наделяет главных героев именами. Это нужно было для того, чтобы сосредоточить внимание на характерах персонажей. Повествование ведется от лица Рассказчика, который был отставным штабс-капитаном блестящего полка. Ушел в отставку добровольно, но многие его не любили. После вел бедную жизнь, пока не скончалась его тетка, которая оставила наследство в 3 тысячи рублей. С этого момента Рассказчик стал Ростовщиком.
Его супругу звали Кроткая. Они познакомились, когда ей было всего 16 лет. Кроткая пришла закладывать последнее имущество и заячью кацавейку. Ее внешность Ростовщик описывает подробно:
В силу возраста Кроткая была наивной и доверчивой. Поэтому она согласилась выйти замуж за Ростовщика. В повести Достоевского присутствуют и другие персонажи:
Читать краткое содержание «Кроткой» Достоевского можно для того, чтобы лучше понять особенности сюжета. Это произведение достаточно сложно воспринимать.
Печальное происшествие
Повесть начинается с новости о самоубийстве Кроткой. Рассказчик пытается понять, что толкнуло его супругу на такой поступок. Они познакомились давно, когда она пришла закладывать вещи. Он так поразился ее смиренностью, что предложил замужество. Рассказчик навел справки о ней. Ее родители умерли, а жила она со скверными тетками.
Когда он пришел свататься, то сразу сказал: не он облагодетельствовал, а она ему честь оказывает. Сначала Рассказчик хотел быстро устроить свадьбу да только двух свидетелей позвать, а потом в Москву. Но воспротивилась Кроткая, заставила она делать все по правилам. Рассказчик заплатил выкуп, провел праздник.
После свадьбы Кроткая переехала жить к супругу. Он поручил ей заниматься приемом закладов и выдачей денег. Она принялась усердно трудиться. На день Рассказчик выделял рубль. Эта сумма полагалась на него, нее и служанку Лукерью. Но не было между супругами любви. Иногда Кроткая прорывалась и начинала ругаться, но это быстро гасло. Постепенно Рассказчик стал замечать, что его жена становилась резкой.
Постепенно в душе Кроткой росла ненависть. Она презирала супруга за его работу, за строгость, за поведение.
После одной ссоры они вернулись домой. Утром супруга целилась из револьвера в Рассказчика. Но девушка так и не решилась выстрелить.
Болезнь Кроткой
Лукерья сообщила Рассказчику, что сразу после похорон барыни уйдет. Незадолго до самоубийства шесть недель болела жена ростовщика. Она лежала в горячке, а Рассказчик не жалел денег. Он нанял сиделку, вызвал врача. Пока его жена была в бреду, Рассказчик вспоминал позорную историю. Он сам ушел из полка, но под давлением обстоятельств. Его не любили за характер, но причиной отстранения стал один поступок. Были они все в театре, а два гусара смеялись в антракте над капитаном. Рассказчик не одернул их, и это стало известно высшим чинам. После этого его вынудили уйти.
Он ушел, гордый, но разбитый. Постепенно мужчина стал понимать, что любит свою избранницу. Неожиданно она выздоровела и очень была удивлена заботе. Он исповедуется перед ней во всех своих грехах. Супруга внимательно его выслушала, все потрясает ее. Она посягала на его жизнь, а он все равно ее любит и согласен на все.
Робкая и смиренная Кроткая не выдержала потрясения. Она взяла в руки икону и выбросилась из окна. После этого ее тело принесли и положили на стол. А главному герою только оставалось думать, почему она умерла.
Возможно, супруга ростовщика не смогла обманывать его и притворяться влюбленной. Посчитала себя недостойной.
Повесть Достоевского наглядно показывает, как можно замучить любовью. Даже это чувство может быть опасным, поэтому стоит быть аккуратнее с ним.
А главный герой сам обрек себя на вечное одиночество, которое будет сопровождать его всю жизнь.