Цивилизация машины специалисты морозов
Цивилизация машины специалисты морозов
Современный мир можно видеть как мир специалистов. Всё важное в мире делается специалистами; а все неспециалисты заняты на подсобных работах — у этих же самых специалистов. Можно видеть и иначе — как мир владельцев этого мира; это более традиционная точка зрения. Но для понимания мира в аспектах его прогресса владельцев можно оставить за скобками. Как будет показано далее, самые глобальные, самые глубинные потоки мировых тенденций владельцы не направляют. Владельцы их только оседлывают и на них едут. Специалисты, их масса, ближе к определяющему тенденции базису цивилизации, а владельцы оказываются ближе к надстройке, и задают только некоторые текущие события.
Можно дискутировать, насколько этот мир — мир успеха специалистов — хорош или плох. Но есть мнение, что при появлении огромных возможностей для развития человеческих потенциалов мир как-то не становится лучше. И есть много мнений, что он становится хуже. Что, например, падает биологическое качество людей. Что людям становится все труднее понимать других людей, что влечет еще один, следующий ряд проблем. В этом часто обвиняют владельцев мира. Но владельцы были всегда, или почти всегда. И тогда, когда мир становился лучше — тоже. Специалисты тоже были всегда; но их роль в развитии мира была менее определяющей.
Конечно, видеть мир как мир специалистов — это подходить к нему со стороны одной грани. Но всегда с какой-то надо начинать; тем более что подходов со стороны власти, от династий до секретных обществ, было более чем достаточно. И со стороны одной грани можно прийти к пониманию всех мировых тенденций, закономерностей развития и деградации. Пройдя через одну эту грань, можно увидеть достаточную и целостную картину, а все прочие грани — увидеть изнутри. И еще — иная, еще одна точка зрения — это как правило прогресс.
В тексте в качестве исторической-историософской базы применена система Шпенглера — чисто из-за отсутствия практически работающих альтернатив. У мира есть хронология. У цивилизации есть начало. У большинства исторических цивилизаций есть еще и конец. Цивилизация от начала и до конца есть временнОе пространство событий — от момента, когда мир — а в данном контексте он же и цивилизация — становится лучше, до того, как он становится хуже и умирает.
В шпенглеровской системе координат первоначальная живая культура (первая часть цивилизации) противопоставляется поздней умирающей цивилизации (вторая часть). Получается сначала график вверх, когда в общем все лучше, а потом вниз. Вокруг вершины — все культурные достижения, в том числе и нация как высшее социальное достижение.
Цивилизация застает. городскую/национальную буржуазию… в готовом виде и уничтожает его понятием четвертого сословия, массы, принципиально отвергающей культуру с ее органическими формами.
Идея Шпенглера — исчерпание проектов и следственная «метафизическая усталость»; после достижения вершин возможен только один путь — вниз. Это хорошо и понятно, но для четкой физической картины этого не достаточно. Потеря биологических качеств — это физически точнее, но тогда вопрос: а почему эти качества так непреодолимо падают, какова физика процесса? Ведь сначала все качества растут, и вдруг начинают падать; а между ростом и падением сама собой получается вершина.
Сначала, в момент культуры, всё постепенно возникает. В момент цивилизации все существует, а к её концу всё начинает постепенно исчезать. Препятствовать этому исчезновению вещей невозможно — поскольку вещи исчезают именно потому, что люди меняются так, что теряют представление о них. Вещь может и лежать где-то не полке, но представления о ней уже не будет, и если даже ее найдет какой археолог, его просто не поймут. Да и сам он вряд ли что-то поймет. Существует и система периодизации цивилизационных состояний, кроме «культура-цивилизация». За модерном следует постмодерн, за цивилизацией — постцивилизация, которая «темные века», за нацией — постнация, которая масса, за человекам — постчеловек. Всегда появляется приставка «пост». (Есть мнение, что постчеловек — это все-таки труп.) Это происходит, когда по сути всё уже заканчивается, но какие-то формы и остаточные явления еще наблюдаются.
То, что цивилизация прокручивает через себя нацию, как мясорубка, и выдает на выходе массу — это многократно описано. Смысл этого исследования — описать, как этот процесс происходит в деталях. Как возникают и как работают механизмы этой мясорубки.
Жизнь и среда
Жизнь предполагает движение, движение происходит в среде. Данный текст о среде, о том, как она изменяется на временнЫх диапазонах. И как меняется собственно среда человека, которая есть человеческое общество сначала, и только потом ландшафт. И далее сторонники жизни могут выведенные закономерности использовать при своем движении.
Адаптационный рай для человека не был утрачен, поскольку его никогда не было. Человек жил во вращающемся вихре изменений, и его высокая вариабельность обусловлена тем, что условия адаптации менялись настолько быстро, что адаптационные свойства не успевали закрепиться или исчезнуть. К тому же высшие хищники в большей степени адаптируются с собственной социальной системе, чем к ландшафту. Сильная адаптированность к ландшафту ведет к утрате множества общих человеческих элементов, точно так, как и адаптированность к цивилизации. В обоих случаях имеется специализация. Конечно, в ландшафте есть еще и социальная среда, которая в цивилизации разрушается, но долгое давление даже одной ландшафтной среды искажает и социальную среду. Народы-реликты не могут преодолеть ландшафт, выйти за его пределы, поскольку у них утрачены свойства, которые требуются для выхода из ландшафта, они заменены на дополнительные средства адаптации к одному ландшафту. Это тоже сходно со специализацией.
Ландшафт — это уже первая степень ограничения, а именно адаптации к ландшафту. Ландшафт есть ограничение, это структура, в которой растут.
И поскольку чем дольше группа живет в ландшафте, тем выше становится уровень адаптации, то что-то сделать, над ландшафтом подняться сможет только группа, долго в ландшафте не проживающая. Но адаптация к ландшафту — это почти то же. что и адаптация к цивилизации — только процесс идет гораздо медленнее. И за адаптацию приходится платить утратой качеств. То, что
Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды
Скачать книгу (полная версия)
О книге «Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды»
I. Современный мир можно видеть как мир специалистов. Всё важное в мире делается специалистами; а все неспециалисты заняты на подсобных работах — у этих же самых специалистов. Можно видеть и иначе — как мир владельцев этого мира; это более традиционная точка зрения. Но для понимания мира в аспектах его прогресса владельцев можно оставить за скобками. Как будет показано далее, самые глобальные, самые глубинные потоки мировых тенденций владельцы не направляют. Владельцы их только оседлывают и на них едут.II. Это социально-философское эссе о главном вызове, стоящем перед западной цивилизацией — о потере ее людьми изначальных человеческих качеств и изначальной человеческой целостности, то есть всего того, что позволило эту цивилизацию построить. И это рассказ о том обществе, которое будет построено в результате этих изменений. Написано с позиций западного мировосприятия, поэтому желательно учитывать, что многие прогнозы для Запада для России уже прошлое.III. Этот текст идет в развитие темы «Цивилизация, машины, специалисты». Некоторые дополнения и детали в виде отдельной истории. Также он является соответствующим дополнением к тексту «Человейник», здесь рассматриваются как раз обитатели Человейника.
Произведение относится к жанру Публицистика, Самиздат, Сетевая литература. На нашем сайте можно скачать бесплатно книгу «Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды» в формате epub, fb2 или читать онлайн. Здесь так же можно перед прочтением обратиться к отзывам читателей, уже знакомых с книгой, и узнать их мнение. В интернет-магазине нашего партнера вы можете купить и прочитать книгу в бумажном варианте.
Сергей Морозов
Книги и статьи
Цивилизация. Машины. Специалисты
Цивилизация. Машины. Специалисты
Есть вещи, которые делаются быстро и хорошо. Потому что идут на одном дыхании. Эта работа делалась долго и плохо.
Этот текст не хотелось писать; и сам он писаться не хотел. Но во многих работах есть отдельные моменты, которые не хочется делать. Делать не хочется, но чтобы двигаться дальше, делать приходится. Этот текст – из этой серии. Он – как-бы шаг, который делать, может, и не хотелось, но сделать пришлось.
В тексте два дефекта: плохо состыкованные абзацы и главы; и отсылки назад, которых быть не должно. Но причинно-следственные связи образовывают кольца, и все их распрямить не удалось, поэтому для окончательно понимания после прочтения можно прочитать первую половину еще раз. В тексте есть короткие смысловые формулы, при непонимании их можно пропускать, далее всегда идет расшифровка. В тексте повторяется одна и та же история цивилизации, пересказанная каждый раз с несколько иного ракурса.
В этом мире цепочки причинно-следственных связей многомерно закольцованы. И следствие – терминология тоже. При расширении цепочек растет и сложность. Она вообще постоянно растет, с любым продвижением в темы. Этот текст, возможно, как раз и находится на грани сложности, которую ещё можно читать. Дальше пойдут только схемы.
Теоретически его было бы неплохо дописать. Но такой тип текста не знает предела совершенству. Его можно дописывать бесконечно.
Зачем вообще этот текст нужен? Есть много важных теоретических вещей, в которые упираются рассмотрения вещей практических. Чтобы практические вещи продвигались, теоретические нужно было определить. Этот текст как раз и определяет. Внятной, практичной социальной философии про машину нет, что удивительно. Поэтому пусть будет.
При создании этого текста считалось, что читатель знаком с текстами «О смысле структур» и «Нация и масса». Если нет, желательно ознакомиться. «Человейник», «Время техники» – желательно, но не обязательно.
Если в тексте встречаются сложные фразы, их можно пропускать, почти все такие фразы сразу же дублированы проще. Вообще сложные элементы можно пропустить, поскольку все, что важно или интересно, написано просто.
Термины «необщество», «мандаризм» и «восстание против машин» заслуживают жизни. Но это не главное.
Это вроде манифеста к «Восстанию против машин», но не манифест действия, а манифест времени и места.
И еще в этом тексте собрано всё, что нужно знать про цивилизацию. Не специалисту.
Очень не хотелось, чтобы этот текст оказался собранием разного рода малосвязанных мыслей – всех тех, которые куда-то не пошли и не пригодились; но с тем, как продолжалась работа, он таким становился все более и более. Он сокращался, потом его приходилось добавлять, он разрастался, и идеи в нем начинали теряться. Его снова приходилось сокращать, но при этом он всё рос. 260 000 знаков – всё-таки много, хотя на полноценную книгу не тянет; так, мягкая обложка.
Возможно, что его вообще невозможно нормально дописать. Собственно теме не помешало бы академическое исследование. Может быть, когда-нибудь…
Так что – что получилось – то пока и будет.
Другие книги ту т.
Share this:
Like this:
Related
210 thoughts on “ Цивилизация. Машины. Специалисты ”
К главе Глупость и жестокость
Законы в христианской империи Константина Святого и его приемников:
Чиновникам-взяточникам отрубали руки («Кодекс», 1.16.7), нерадивым опекунам, не уследившим за девичьей честью воспитаний, заливали в глотки раскалённый свинец («Кодекс», 9.24.1), сборщиков налогов, грубо обогащавшихся с задолжавшими женщинами, «казнили с применением пыток»; доносчиков душили и, «отрезав язык, вешали им на шею» («Кодекс», 10.10.2); рабов, жаловшихся на господ, распинали («Кодекс», 9.5.1.1); виновного в отцеубийстве или матереубийстве следовало «не казнить ни мечом, ни огнём, ни иным привычным способом, но зашить в тесный киданный мешок вместе со змеями», а затем бросить в реку или в море, дабы, «ещё живой, он утратил все чувства» («Кодекс», 9.15.1).
Всякий, кто осмелится приносить жертвы, должен быть «поражён карающим мечом», а «имущество его изъято в казну». Всякий проконсул или перфект, не наказывающий нарушителей, «пусть будет так же наказан сам» («Колекс Феодосия, 16.10.4)… «Всякий, кто совершает жертвоприношения или поклоняется изображениям, да будет казнен («Кодекс Феодосия, 16.10.6)
https://vk.com/wall-43113086_32926
“Математическое сообщество просто парализовано, – замечает Фесенко,– так как мало кто находит мужество потратить большое количество времени, не менее 250 часов, на изучение его работы. Такого не было ни с работой Вайлза, ни с работой Перельмана”.
Очевидно, проблема с теорией Мочидзуки лежит не столько в научной, сколько в социальной плоскости. “Математика в последнее время стала очень сложной. Человек тратит годы жизни, чтобы стать специалистами в какой–то узкой области. Вложив в это столько усилий, он получает колоссальный стимул в дальнейшем оставаться экспертом только в этой области, зато одним из немногих. Это приводит к узкой специализации и большому сопротивлению к изучению новых областей, в частности из–за естественного страха показать собственную слабость”.
https://olegchagin.livejournal.com/3511040.html
Исходный пункт рассуждений – определение понятия техника. Существует большое число этих определений, который отражают характерное противоречие в её понимании: воспринимать её чисто инструментально (и утилитарно), или как самостоятельную сущность. В данной работе будет использовано авторское определение техники, возможно, наиболее полно раскрывающее её особенности: “Техника – способ существования искусственных отрефлексированных систем”[1, С.29].
Да, аналитический подход – один из этапов рефлексии системы, когда каждый составляющий её элемент получает список свойств. Чтобы техника развивалась, она должна соответствовать, если так можно выразиться, первому закону логики – то есть каждый её элемент должен быть самотождественнен и лишен “скрытых свойств”.
Однако рефлексия системы, которая позволяет получать утилитарные результаты при взаимодействии с ней – не требует тотальной рефлексии её элементов. Система (в сознании пользователя) может включать в себя “черные ящики”, свойства которых малопонятны, результаты действия не детерминированы, однако статистическая закономерность позволяет их использовать.
Крестьянин – это типичный технократ-органицист:
– жизнь его жестко подчинена природным циклам, ведь от них зависит хозяйственная деятельность. Любая религия или идеология – в итоге направляется на повышение эффективности сельхоз работ. “Пахать значит молиться” – вот осмысление христианства крестьянином, и это проявление технологического детерминизма;
– процессы роста, увядания и т.п. крестьянин понимает лишь внешне, при том это внешнее знание, выраженное в сотнях примет и суеверий – для него является величайшей ценностью, и носитель этого знания фактически и властвует в семье, а часто и в крестьянской общине – налицо власть специалиста.
Но образ мысли крестьянина – все-таки относится к историческому прошлому. “Вещи-в-себе”, которыми он окружён, для современного фермера стали “вещами-для-нас”. Фермер уже технократ-механицист: он легко перейдет на выращивание генномодицифированных культур, если это поднимет его доходы.
Значит ли это, что технократический органицизм – это какой-то прошлый этап развития методологии, идеологии или, шире, мировоззрения?
Нет. Человечество постоянно создает системы, механизма действия которых не осознает в полной мере. И, естественно, эти системы не могли бы существовать, не обладай они свойствами самоорганизации, самоподдержания – т.е. отдельными чертами, присущими организму.
Л. Мамфорд анализируя феномен города – произведение “Культура городов” – дает впечатляющую панораму крайне медленного создания городских агломераций или еще более медленного осознания их структур: люди столетиями существуют в городской среде, но механизмы её функционирования понимаются смутно, сквозь призму суеверий, религиозных представлений и стихийное нагромождение обычаев.
Аналогична городу и рыночная экономика. Разнообразные сторонники идей А. Смита, “рыночные фундаменталисты” – не устают превозносить невидимую руку рынка, налаживающую товарооборот. И, действительно, понимание как экономики одной страны, так и мирового структуры – часто неадекватно, действия регулирующих органов могут скорее разбалансировать структуру, чем помочь её росту. Есть пределы, в которых контроль над экономикой просто излишен, однако уже тысячи лет идет спор о том, где именно пролегают эти пределы.
Если рассматривать процесс формирования наций, больших коллективов или даже малых групп – при осмыслении каждого уровня социальных структур, то все еще остается немало вопросов и загадок при этих процессах. Неизменно находятся мыслители, требующие подчиняться стихийно идущим процессам. Например – биосоциальные примордиалисты, которые рассматривают нацию, как естественно развивающееся продолжение этноса.
Как промежуточный вывод можно указать: взаимодействие с не осознанными, не отрефлексированными до качеств отдельных элементов системами – имманентное свойство развития нашей цивилизации. Относительное знание позволяет утилитарно использовать развивающиеся и при этом не понимаемые целиком техносистемы, но и приводит к острейшим кризисам.
http://samlib.ru/b/beskarawajnyj_stanislaw_sergeewich/70.shtml
Подумалось – может после почти 300 комментов к книге и прилагающегося к нему тексту Инсектоиды сполна раскрывшими эту тему стоит написать как Шпенглер в противовес книгу Культура.Люди.Универсалы?)
“Высшая степень варварства современной цивилизации – оценивать все по его полезности” Нуччо Ордине, итальянский философ и историк.
Что произойдет с господином без раба? В итоге он начнет терроризировать сам себя. А с рабом без господина? В итоге он начнет эксплуатировать сам себя. Теперь обоих объединяет современная форма добровольного рабства: оба порабощены информационными и вычислительными системами — общей эффективностью [управления], общей производительностью. Мы стали, по крайней мере виртуально, властелинами этого мира, но объект этой власти, конечная цель [финальность] этого господства — исчезли.
Жан Бодрийяр
https://vk.com/wall-180559963_3550
К теме дивидуум
«Большинство воплощает собою человека в виде фрагментов и частностей: человек получится, лишь если их всех сложить вместе. Целые эпохи, целые народы в этом смысле каким-то образом фрагментарны; и что человек развивается вот так, фрагментами, выражает, может быть, бережливость, свойственную развитию человечества.
Поэтому отнюдь нельзя не замечать того, что дело все-таки исключительно в осуществлении синтетического человека, что люди низкого сорта, подавляющее большинство – всего- навсего прелюдии и подготовительные упражнения, из сыгранного единства которых там и сям возникает целостный человек, человек-веха, показывающий собою, сколь далеко к его времени продвинулось вперед человечество».
Фридрих Ницше
«Всякий закон есть нарушение свободы» — Иеремия Бентам.
Быть умным и принимать мудрые решения — далеко не одно и то же. Специалисты убеждены, высокий уровень интеллекта влияет на оценки в школе, успех на работе и даже на отношения с законом. Но он не гарантирует благополучие, удовлетворенность жизнью и долголетие. О разнице между критическим мышлением и интеллектом, глупостях умных людей и качествах, которые помогают нам избегать негативных событий, в материале Хизер Батлер, доцента кафедры психологии Университета штата Калифорния (CSUDH).
Все мы, вероятно, знакомы с кем-то умным, кто на удивление часто совершает неразумные поступки. Моя семья радуется, указывая на моменты, когда я (профессор) делаю действительно глупые ошибки. Что значит быть сообразительным или умным? Наше ежедневное использование термина предназначено для описания того, кто хорошо осведомлен и принимает мудрые решения, но это определение противоречит с тем, как традиционно оцениваются умственные способности. Широко известной мерой ума является уровень интеллекта, который измеряется с помощью IQ-теста, включающего зрительно-пространственные головоломки, математические задачи, задачи на визуальный поиск и распознавание образов, а также вопросы по лексике.Преимущества интеллекта неоспоримы. Интеллектуальные люди с большей вероятностью получают лучшие оценки и достигают успеха в школе. Они, скорее всего, будут успешными на работе. И у них меньше шансов попасть в беду (к примеру, пойти на преступления) в подростковом возрасте. Однако, учитывая все преимущества интеллекта, вы можете быть удивлены, узнав, что он не определяет другие жизненные достижения, такие как благополучие. Вы можете представить, что успехи в школе или на работе могут привести к большему удовлетворению жизни, но в нескольких крупных исследованиях не было доказательств, что IQ влияет на удовлетворенность жизнью или долголетие. Гроссман и его коллеги утверждают (1), что большинство тестов на интеллект не позволяют зафиксировать принятие решений в реальном мире и нашу способность хорошо взаимодействовать с другими. Иными словами, возможно, именно поэтому «умные» люди делают «глупые» вещи.С другой стороны, способность критически мыслить связана со здоровьем, благополучием и долголетием. Хотя его часто путают с интеллектом, критическое мышление — это не интеллект. Критическое мышление — это совокупность познавательных навыков, которые позволяют нам мыслить рационально и целенаправленно, а также склонность использовать эти навыки, когда это необходимо. Критические мыслители — дружелюбные скептики. Они — гибкие мыслители, которые нуждаются в доказательствах, которые бы поддерживали их убеждения и помогали распознать ошибочные попытки убедить их. Критическое мышление означает преодоление всевозможных когнитивных предубеждений (например, предвзятость подтверждения, утверждение необъективного и т.д.).
https://monocler.ru/pochemu-umnyie-lyudi-sovershayut-glupie-postupki/
Можно сказать, что современное человечество интеллектуально, если не статистически, то как минимум в своей культуре и ценностях, в центре, но при этом даже поверхностный анализ состояния цивилизации позволяет утверждать, что «интеллектуальность» не синоним «разумности», что способность эффективно и даже изощрённо мыслить не только не обеспечивает гармоничное существование людей, а скорее наоборот — ставит человека на грань самоуничтожения, которое сегодня возможно и технически и психологически. Как же так? Разве ж «разумность» это качество всего лишь отличающее человека от животного по части выбора стратегии борьбы в её самом пошлом дарвинистском термодинамическом аморальном смысле?
https://trita.livejournal.com/930247.html
Когда говорят об ошибках мышления, обычно речь переходит на логику и логические ошибки. Мне кажется, это совсем не интересный разговор… Обосновывать это очень долго и кропотливо, скажу иначе – вот тут, в блогах, множество людей ошибается самым многоразличным образом, однако логических ошибок не так много. Можно даже сказать – они редки. И по большей части легко исправимы – если указать, человек это обычно признает… ну, или переопределяет термины – тоже дело.Нет, это – о механике расуждения, о рассудке. У разума ошибки иного плана. И мне хотелось сказать о полюсах такой ошибочности. Причем не о каких-то далеких “больных людях”, которых легко осуждать, типа “они дураки”, а о болезнях разума, которые в шаге от каждого говорящего… А если честно, то одной или другой болен почти каждый. Они крайне распространены, пронизывают рассуждения.Речь не о глупости говорящих, эти болезни возникают сейчас “естественно”, из благих побуждений.
https://ivanov-petrov.livejournal.com/2358284.html
В 19 веке начался кризис христианства, который, как оказалось позже, был предвестником наступление иррелигиозного века, предвестником постепенного и неуклонного упадка религии. Однако христианству противостоял вовсе не атеизм. Первые попытки преодоления христианства были сугубо антропоцентричными. Вы спросите – так что же плохого в том, что в центр был поставлен человек вместо иллюзии бога? Чем плох гуманизм и “атеистический” антропоцентризм? При всех недостатках христианства, оно не давало права человеку переделывать мир! Земля и всё, что на ней – “божье творение”. Религия дал человеку легитимизацию его безудержного грабежа. Человек на земле – хозяин, точнее – божий управляющий. Но у управляющего есть пределы власти, он больше распоряжается, чем организовывает, изменяет и так далее. Ему дан порядок, который следует поддерживать. Первой ласточкой нового мышления стали утопии. В утопиях не высшая сила и тем более не природа создают “порядок”, но сам человек. Тут я поправлю сам себя. На словах – человек, а на самом деле социальная организация, которой подчинено всё. Утопическое общество тоталитарно по отношению к своим членам. Я не могу считать это результатом сознательных намерений, больше похоже на то, что иначе конструировать “общество” было невозможно. Искусственность социальной конструкции являлась предпосылкой жесткости и даже жестокости новой Системы. Государства уже давно существовали, но никогда ранее социальная структура не считалась ценностью сама по себе, не считалась силой, которой нужно поклоняться. Государство испокон веков считалось инструментом, всего лишь формой организации множества людей. Возможно, утописты первыми выразили истину, что государство – нечто большее.
Исходя из сказанного, нам следует пересмотреть философский антропоцентризм 19 века. когда говорилось “человек”, под этим всегда подразумевалось человечество, причем цивилизованное человечество, образующее государства. Возникал новая религия – культ Системы. Человек (индивид) занимает в такой идеологии не центральную – вопреки декларациям – а подчиненную роль. Нашлись и те, кто открыто проповедовал новую религию. В первой половине 19 века это был не кто иной, как мыслитель, считающийся родоначальником позитивизма, Огюст Конт. В истории философии чаще всего замалчивается его главное деяние: создание религии общества. Религией называл это сам Конт. В этом Конта не поддержали даже его ближайшие друзья и последователи, и идея новой религии был похоронена. В задумке Конта видят противоречие с его стремлением к доминированию в социуме науки. Я думаю, что противоречия здесь нет. Наука – инструмент этого обожествляемого “общества”, средство достигать желаемых преобразований мира. Наука на службе религии, то есть “общества”, есть общая прогрессистская идея. То, что Конт высказал открыто, в 19-20 веках подразумевалось, но почти не проговаривалось. Мощь государства росла, а потому никто не хотел подвергать сомнению сами основы повседневности. Было проще обходить вниманием подчинение человека Системе. Маскировка новой религии прошла успешно, потому неудивительно, что никто её и не критиковал. Точнее критика была редкая и тихая.
Первым, кто выступил против религии “общества”, был современник Конта, Макс Штирнер (в книге “Единственный и его собственнность”). Штирнер показал, что буржуазное государство “освобождает” индивид от произвола других индивидов, при этом подчиняя его себе. Степень зависимости человека возрастает. Самое же странное и ненормальное, что порабощение приветствуется и называется освобождением. Штирнер восклицает: “Покорный слуга является свободным человеком! Какая поразительная нелепость!” Штирнер вскрыл суть новой гражданственности: гражданин должен служить, в этом его назначение. Это подмечено очень тонко. Раньше только малая часть подданных была слугами государства, теперь же каждый стал его агентом. Система (государство) окончательно поглотила общество и общество перестало существовать. В наше время “общество” – это исключительно государство. Здесь стоит упомянуть о так называемом “богостроительстве”, российском идейном течении начала 20 века. Его значение нельзя недооценивать, несмотря на кратковременность (около 5 лет) и узость (идеи богостроительства развивали всего несколько человек). Особый интерес представляет то, что эти люди были близки к будущей власти, можно сказать даже входили в революционное ядро. Резкая отповедь Ленина не должна нас вводить в заблуждение, другие революционеры думали примерно так же, но не смели так откровенно выражать своё настроение. В центре религии богостроительства стоит народ. Народ как совокупность людей, а не этническая общность. Коллективистская идея в религиозной упаковке. Конечно, говорили “народ”, но сквозь эти слова явно просвечивает всё то же государство. Ведь не о бесформенной же массе шла речь.
https://tandau.livejournal.com/110466.html
Двести лет назад Шиллер писал о той “ране”, которую цивилизация нанесла современному человеку – разделении труда. В провозглашении эпохи “психологического человека” Филип Рифф увидел культуру, “в которой техника одерживает победу над своим последним врагом – внутренней жизнью человека, самой душой”. В специалистском контексте нашей бюрократическо-индустриальной эпохи экспертам доверяется толкование и оценка внутренней жизни человека, а это само по себе наиболее злостное и агрессивное достижение разделения труда. Пока мы все больше и больше отчуждаемся от собственного опыта, подвергаемого обработке, нормированию, категоризации и подчинению иерархическому контролю, технология все более отчетливо обнаруживает себя как сила, ответственная за наше страдание, как важнейшая форма идеологического господства. В действительности технология вымещает собой идеологию. Калечащая нас сила раскрывается во всей своей полноте, а иллюзии рассеиваются под влиянием процесса увеличения страданий.Лэш и другие могут возмущаться и не придавать значения требовательной природе современного, “психологического” образа мышления, но то, что они опровергают, очень многим стало уже абсолютно очевидным, даже если последствия пока еще продолжают оставаться неясными. Таким образом, Психологическое Сообщество может оказаться неспособным и далее игнорировать или даже откладывать конфликт при помощи своего любимого вопроса “Может ли человек измениться?” Настоящий вопрос заключается в том, можно ли заставить измениться мир-который-усиливает-нашу-неспособность-к-изменению, причем измениться до неузнаваемости.
http://svonz.lenin.ru/articles/Zerzan-Psychology.html
Интеллиотия или старческое?
Профессор РГГУ лишился квартиры после общения с телефонными мошенниками
Ученый Игорь Яковенко подписал документы о продаже жилья после звонков телефонных мошенников, представившихся работниками Центробанка. Они убедили профессора в необходимости сделать это под предлогом «помощи в расследовании»
https://www.rbc.ru/society/20/10/2021/616f0e289a79478575f901ad?from=newsfeed&fbclid=IwAR2VvIbWgydMbaexsCzcLHyhTMHcAYhRQ-6d5L3nwpXiFQ_Bnx4Sr6N3fRc
В 1950 году Эрвин Шредингер (1887-1961) прочел серию лекций, вышедших в следующем году в виде брошюры «Наука и гуманизм», где он затронул проблему экспертного знания, усмотрев в фигуре эксперта «массового человека» Ортеги-и-Гассета, обозначенного в «Восстании масс», книге 1930 года. Ниже следует комментарий Шредингера к этому наблюдению Ортеги, с обширной внутренней цитатой из «Восстания масс»:
“…я бы хотел поговорить о главе La barbarie del especialismo, варварство специализации. На первый взгляд это кажется парадоксом и может шокировать. Он осмеливается [! АБ] представить специализирующегося ученого как типичного представителя грубой невежественной толпы — hombre masa (массового человека), — который угрожает выживанию истинной цивилизации. Я могу привести лишь несколько фрагментов из его восхитительного описания этого ‘типа ученого, не имеющего прецедентов в истории’.
«Это человек, который из всего, что по-настоящему образованная личность должна знать, знаком только с одной конкретной наукой, более того, лишь с той ее малой частью, исследованиями в области которой он сам занимается. Он достиг точки, в которой он объявляет достоинством [! АБ] не обращать внимания на все, что находится за пределами узкой области, которую он сам культивирует, и обвиняет в дилетантстве любопытство, стремящееся к синтезу всего знания. Происходит так, что он, будучи зажатым в узких рамках своего поля зрения, действительно открывает новые факты и продвигает свою науку (которую он вряд ли знает), продвигая вместе с ней и интегрированную человеческую мысль, которую он решительно игнорирует. Как такое оказалось возможным, и каким образом это остается возможным? Ибо мы должны сильно подчеркнуть неординарность следующего неопровержимого факта: экспериментальная наука была в большой степени продвинута работой невероятно заурядных и даже более чем заурядных людей.»”
(Наука и гуманизм, 1951)
На мой взгляд, «варварство специалистов», отмеченное Ортегой почти век назад и подчеркнутое Шредингером двадцать лет спустя, не только не ослабло, но, оставаясь по сути тем же самым, захватило еще большие круги человечества. Дезинтеграция картины мира, сведение ее к бессмысленному калейдоскопу частных экспертных представлений и моделей, оборачивается распадом человека и социума, доминированием «последнего человека» Ницше.
https://scholast.livejournal.com/119352.html
Поскольку человек, запустив процесс автоматизации, расплачивается за него потерей своей личности, мы можем наблюдать, что дегуманизация приобретает новые черты. Даже проявления жестокости принимают характер холодного планирования. Холодность аппаратуры отражается и в организации. Но говорить тут о жестокости значит допустить неточность. Жестокость невозможна без работы воображения, без какой бы то ни было изощрённости. Во всякой изощрённости, если она заходит слишком далеко, есть доля жестокости. Автоматизм же приводит не к жестокости, а к безразличию и эмоциональной тупости по отношению к страданию, которое повсеместно обнаруживается, когда коллектив организует массу. Безразличие к страданию — разумеется, к чужому страданию — является тут результатом не стоического волевого усилия, а привычного механического отупения. Каковы бы ни были неизбежные последствия, они принимаются как должное, к страданию относятся как к производственной аварии.
Юнгер Фридрих Георг.Совершенство техники.
Воздействие автоматизма на человека. — Человек в техническом коллективе.
https://gtmarket.ru/library/basis/3152/3154
Бедные вынуждены думать о деньгах, и думать о них постоянно. Это лишает их духовного преимущества неcтяжательства и заставляет пасть столь же низко, как богатых.
Эмиль Чоран, “О злополучии появления на свет”
«Такой подход выхолащивает саму суть слова „цивилизация”. Так называемая цивилизация заставляет европейские нации деградировать, она их разоряет, — говорил Ганди. — Она служит лишь тому, чтобы делать мир все более материально удобным, да и с этой задачей она не справляется».